Дмитрий Барсуков


Нижняя


 
...Разнообразнейшие эмоции кружились над площадью, сталкиваясь туманными облаками злобы, зависти, пожеланиями удачи и смерти. Глашатаю казалось, что он видит мысль каждого человека так, как будто головы стали прозрачны, а неведомые импульсы, составляющие мысль, внезапно сформировались в ясные образы. Над всеми взлетала мысль девушки, стоявшей на причале на коленях, обдирающей колени о доски. Ярко-алого цвета, эта мысль полыхала тревогой с крошечными робкими звездочками желания, чтобы все закончилось хорошо. Золотистые звездочки, вспыхивающие на алом полотнище ужаса, наводили на глашатая еще больший страх, чем если бы он увидел антрацитового монстра, тянущего свои щупальца прямо к его горлу...
- Теперь ты сам узнаешь, что такое гонки в Канале, - ядовито прошипел кто-то сзади. Глашатай оглянулся и увидел девушку. Глаза ее ввалились, праздничная шаль казалась погребальным покровом. Он не нашелся, что ей ответить, только покачал головой и шагнул в воду...
Э. Вашкевич
/«Канал»/

 

     Я вошел в город, когда солнце уже скрылось где-то за горизонтом. Улицы были практически пусты, если не считать пьяниц, шатающихся около баров. Ночной город. Что здесь делать? У меня не было ни денег, ни представления о том, как устроена здесь жизнь. Побродив вокруг городской стены, я убедился, что попасть в центральную часть довольно сложно. У главных ворот стояли стражи, причем с такими лицами, что ими можно было пугать ворон на поле. Я видел, как они ударили торцом копья какого-то пьяницу, слишком близко подошедшего к стене. Бедняга отлетел на несколько шагов и, скорчившись, лежал теперь на мощеной камнем мостовой. Повторять его опыт не очень-то хотелось...
     Я медленно брел по безлюдным узким улочкам неизвестного мне города. Удивительная тишина царила вокруг. Ни криков, ни воя машин службы спасения, ни гула проезжающих машин... только сонное спокойствие. Да и мне уже порядком надоело стоять на ногах. Глаза слипались, голова отяжелела, превратив меня в бездумного зомби. Фактически, я отключился, перестав обращать внимание на окружающий мир.
     Наконец ряды строений закончились, и я вышел на большую площадь. Здесь царил беспорядок, как после шумного праздника, собирающего толпы народа. Повсюду валялись какие-то тряпки, бутылки, забытые или потерянные в суматохе ботинки. Догадки о торжестве подтвердил высокий деревянный помост, одиноко возвышающийся невдалеке. Там, наверно, кто-то выступал. Выходит, я пропустил веселье? Обидно... но лесной бой еще ясно виднелся в памяти, не давая разубедиться в бесполезности этого дня.
     Я быстро пересек площадь и оказался на набережной. Высокие каменные перила ограждали людей от падения в воду. Передо мной лежала не то река, не то канал. Это было довольно широкое водное пространство, уходившее метров на двести вдаль и оканчивающееся высокой стеной. Старая кладка развалилась во многих местах, так что в темноте походила на руины старого замка.
     Я спустился по гнилой деревянной лестнице на узенький причал. Старые заплесневелые доски скрипели в ночной тишине, прогибались, грозя сломаться пополам. Кроме того, они были залиты какой-то бурой вязкой жидкостью, на которой я несколько раз чуть не поскользнулся.
     С великим трудом я добрался до края. Полная луна тускло светила, отражаясь в мутной воде зеленоватым пятном. Ветра не было, поэтому гладь канала не нарушало даже легкое волнение. Я сел, свесив ноги вниз, и расслабился. Глаза по-прежнему слипались. Удивительно, я вдруг вспомнил набережную своего города. Там часто собирались молодые люди, гуляли, наслаждались свежим ночным воздухом. Днем на пляже проходили веселые конкурсы. Вспомнился ресторан «Сенкевич», около которого часто выбирали Мисс-МиниБикини. Я часто сидел на практически пустынном берегу реки, на поваленном дереве, смотрел на мерно текущую воду, синее небо, вдыхал аромат волос своей девушки...
     Ровная темная поверхность необъяснимо манила меня к себе. А почему бы и нет? Я скинул свое нехитрое барахло на пристань, опустил ногу... приятно. Ночью вода казалась удивительно теплой, как парное молоко. Конечно, неподалеку плавали какие-то куски мусора, но для городского жителя это вполне привычное зрелище. Широко размахнув руки, я прыгнул вперед. Кожу охватила нежная прохлада. Теперь луна плыла рядом со мной, ласково гладя мое плечо. Тело легко рассекало воду, пеня ее поверхность. Ноги работали быстро, придавая высокую скорость. В голове мелькнула мысль сплавать до той стороны, посмотреть поближе на стену, но тут случилось то, чего я не ожидал.
     В полной тишине легкий вскрик и удар о поверхность воды прокатились как раскат грома. Я мгновенно обернулся. Под громадой каменной набережной расходились круги. Потом несколько пузырей воздуха вырвались из глубины, и все опять стихло...
     Позволить кому-то умереть в такую дивную ночь? Ну уж нет!
     Сильное зеленое тело за несколько взмахов оказалось на месте. Я набрал полные легкие и ушел на глубину. Руки разошлись в разные стороны, готовые при первом прикосновении сомкнуться вокруг тела. Но я ничего не мог найти. Кислород кончался, отчего в груди стало неприятно покалывать. В голове стучало. Но я не мог просто так сдаться! Еще взмах, еще на метр вниз. Наконец, я нащупал что-то теплое в холодной глубине. Схватив находку в железные объятья, я пулей выскочил на поверхность.
     Я никогда не спасал людей. Я не знал, что мне делать. Но от меня зависела чужая жизнь. Собрав всю волю в кулак, я подгреб к пристани и вытащил утопленницу на пристань. Это была хрупкая юная девушка. Ее стройное тело посинело и покрылось какими-то волдырями. Волос не было вообще, только отдельные пряди, сиротливо висящие на голой коже головы. Дыхания тоже не было. Ужас поразил меня даже больше, чем во время дневного боя. Тогда я хоть мог надеяться на меч, сейчас же совершенно ничего не приходило в голову. Вспомнив что-то из давно виденного по телевидению, я наклонился и со всей осторожностью приоткрыл ее плотно сжатую челюсть. Мои губы коснулись ее, воздух потек в пустые легкие. Никакого эффекта. Слезы выступили на моих глазах. Сейчас я был ужасным зеленым созданием, которому должны быть чужды чувства... но еще ни разу в жизни никто не умирал на моих руках. С больным упорством я работал легкими, будто пытаясь вдохнуть в несчастную жизнь. Но ответом было безжизненное молчание. Мои могучие руки аккуратно легли на ее грудь... сердце бешено забилось внутри, грозя вывалиться наружу... я надавил. Из прекрасного ротика потекла тонкая струйка темной воды. Я надавил еще. Безжизненное тело содрогнулось, девушка закашлялась, выплевывая воду.
     Я почувствовал, как огромный многотонный валун упал с моих плеч. Не в силах что-то делать, я просто сел и тупо уставился в воду. Мысли то ли покинули мою голову, то ли просто застряли по дороге. Рядом приходила в себя спасенная. Скоро она перестала кашлять. Видимо, она совершенно ничего не понимала, потому что тоже сидела, глядя в непонятно где нарисованную точку. Так продолжалось полчаса.
     - Я уже на том свете? А ты собиратель душ, да?
     - ...
     Она перевела взгляд на канал и с ужасом отшатнулась назад.
     - Я наказана? Я буду здесь вечно?
     - ...
     Хрупкое создание содрогнулось и в рыданиях упало на пристань. Старые доски всхлипнули в унисон, прогнувшись в дугу. Я молча встал и обернул ее в свою куртку. Маленькое тельце полностью утонуло в ней. Девушка подняла на меня свои глаза. Они были удивительно голубыми, но очень грустными. Темные круги шли вокруг них. Не нужно быть психологом, чтобы понять, что большое горе свалилось на эти нежные плечики.
     - Все в порядке, ты еще живая, - я попытался улыбнуться и опустился рядом.
     - Живая? – крайнее удивление было в ее голосе.
     - Да, я тебя вытащил...
     Она вскочила и кинулась на меня с кулаками.
     - Зачем! Зачем!
     Маленькие ручки колотили по мне, не причиняя боли. Но боль закралась в душу. Как в такую ночь, такая молодая и красивая девушка могла желать смерти?
     Я сжал ее руки. Она попыталась кусаться, но вскоре затихла. В изнеможении она опустилась на сырые доски и опять заплакала.
     - Пусти, я не буду драться...
     - Меня зовут Дим..., то есть Гул. Да, меня зовут Темный Гул. А тебя как?
     - Лилит, - сквозь всхлипывания прошептала она.
     - Лили, ты успокойся. Все будет хорошо, - я положил ладонь на ее лысую голову и осторожно провел вперед.
     - Я не могу. Я должна была умереть, зачем ты остановил меня?
     - ...
     Как часто случается в минуты огромного морального напряжения, она начала говорить. Я узнал все... Все о кошмарном празднике смерти, который устроил сегодня Лорд на набережной. О ее лихом женихе, пытавшемся добыть право жить в Верхнем городе и поплатившемся жизнью. О глашатае, погибшем по прихоти своего хозяина. О Черном канале, убивающем людей. Видимо, вода негативно влияла только на местных, потому что я чувствовал себя после ночного купания прекрасно. Но это было уже не важно.
     - Где ты живешь? Пойдем домой.
     Собрав свои вещи, я двинулся вслед за сгорбившейся девчушкой, за день постаревшей на целую жизнь. Мы шли по тихим улочкам, петляли по городу, пока не добрались до небольшой лачуги. На крыльце стоял пожилой мужчина. Его лицо было печально, а по щекам стекали слезы. Когда он увидел Лили, вскрикнул и бросился к ней. Обнял. Расцеловал. Слезы еще сильнее лились из его глаз.
     - Я и не надеялся увидеть тебя живой, детка...
     - Я знаю, отец. Я и так мертва. Только из-за вот этого ... язык не повернулся сказать человека ... путника, я еще остаюсь в этом мире.
     - Иди в дом, иди. Мать уже с ума сходит от горя.
     Старик подошел ко мне. Протянул руку.
     - Я не знаю, как вас благодарить. Я и не надеялся на лучшее, после смерти Тора. У меня нет денег, но...
     - Мне негде переночевать, больше мне ничего не надо.
     Я и не заметил, как оказался за широким деревянным столом. Видно было, что люди живут не богато, но передо мной появилось горячее мясо, хлеб и вино. Напротив сидела женщина с очень теплыми глазами. Она смотрела на меня, как на Бога, не в силах выразить благодарности. Рядом сидел ее муж, с грустным взглядом, но светлой улыбкой. Этой беспокойной ночью мы пили за начало новой жизни.
     Меня положили на мягкую кровать. Я с огромным удовольствием развалился на белой простыни и спал как младенец.
     На следующий день я собрался в путь. Меня уговаривали остаться, но я не мог задерживаться в одном месте надолго. Мой мешок наполнился едой. Куртка была заштопана. Меч начищен с любовью до зеркального блеска.
     На крыльце я остановился, чтобы попрощаться. Лилит подошла и вложила мне в руку цепочку с красивым красным камушком.
     - Это амулет. Он принесет тебе удачу в пути.
     - Спасибо, - я наклонился и поцеловал ее в щеку.
     - Удачи!
     - Лили. Пообещай, что больше не будешь поступать так глупо. Ты должна жить, потому что жизнь еще не кончилась. Обещаешь?
     - Да, - слеза прокатилась по ее щеке.
     - Прощайте.
     Я развернулся и, уже не оборачиваясь, пошел прочь. Если бы я обернулся, то тоже расплакался бы, а таким злым зеленым существам нельзя плакать на людях.
     Я шел по набережной. Теперь, в лучах восходящего солнца, вода канала действительно казалась черной. Розовое светило отражалось в ней, приобретая кроваво-бардовый оттенок. Действительно, не самое приятное место. Я невольно поежился, вспомнив, что вчера мои ноги скользили в чужой крови.
     Мимо проходили люди в кожаных кепках. Они были разные, эти кепки. Приподнятые, приплюснутые, с козырьками, кожаные, матерчатые, коричневые, черные... Они были на всех.
     Но из-под этих кепок смотрели на меня теплые глаза. Они светились добротой, как будто я не был зеленым гоблином. Совсем не так, как отливающие стальным блеском глаза стражей Верхнего города.


 
Скачать

Очень просим Вас высказать свое мнение о данной работе, или, по меньшей мере, выставить свою оценку!

Оценить:

Псевдоним:
Пароль:
Ваша оценка:

Комментарий:

    

  Количество проголосовавших: 2

  Оценка человечества: Превосходно

Закрыть