Этот внутренний диалог навел меня на воспоминания о прошлом. В то время я начинал свою карьеру полицейского детектива.
    Городок наш всегда был достаточно спокойным. Но спокойствие -вещь нестабильная, и периодически оно прерывалось. И тогда мы - хранители порядка - могли оказаться на белом коне. Но могли и слететь с него, как это случилось со мной. Или нет, я не слетел - скорее меня стащили с него, пока я не нарубил дров или голов.
    Дело для наших мест было необычным, слишком шумным. Вместе со всей своей семьёй, в катастрофе, погиб один из самых богатых и влиятельных людей города Нили Ларски. Его вертолёт рухнул в таком месте, что не удалось даже добраться до останков, а похороны представляли собой лишь символический ритуал. Поначалу расследованием этого происшествия занимался я, и мне казалось, довольно успешно. Но моё начальство посчитало иначе. Или дело было слишком серьезным, чтобы им занимался начинающий детектив, или было что-то ещё... Но его передали в более опытные руки. Это решение я посчитал несправедливым, и после парочки скандалов, связанных с этим, ушел из полиции.
    Я и сейчас продолжаю заниматься расследованиями, уже как корреспондент одного солидного издания. Мне повезло найти место, где меня ценили и оценивали по заслугам. А то дело вскоре было закрыто из-за отсутствия состава преступления.

    Какое-то постороннее ощущение перепутало мои мысли. Я огляделся и обнаружил источник воздействия. Недалеко от меня располагалась пиццерия, мимо которой пройти для меня было просто невозможно. Решив поддаться природному инстинкту, я направился к ней. Оказавшись внутри, сразу прицелился на свободный столик, но не дойдя до него каких-то пару шагов, уперся в рыженькую официантку. Мило улыбаясь, она предложила мне выбрать что-нибудь в меню. Я выбрал. И не прошло двадцати минут, как я снова увидел перед собой ту же очаровательную улыбку, а на столе шикарную пиццу и кружку моего любимого пива. Девушка согласилась составить мне компанию, разумеется, с разрешения Рики - хозяина заведения. Хорошенько перекусив и вдоволь наболтавшись (сегодня была использована значительная часть моего словарного запаса), я взглянул на часы и решил, что пора бы отчаливать. Так мы и сделали.

    Утром, примерно в час пополудни, почти проснувшийся, я появился на кухне. Несколько глотков ароматного чая привели моё сознание в полурабочее состояние. Я мысленно попытался составить план на сегодняшний день, но глупый телефонный звонок прервал этот серьёзный процесс.

    - Я у телефона!
    - На сколько близко?
    - Достаточно, чтобы послать тебя подальше! Что ты хочешь?
    - В чём дело? Я опять тебя разбудил?
    - Нет, - посмотрев на часы, я понял, что он издевается. - Ты немножко опоздал? Ты скажешь в чём дело или нет?
    - Да. Слушай, есть к тебе разговор. Ты можешь подъехать ко мне?
    - Конечно. Так всё же, что случилось?
    - Да ничего особенного, давай через двадцать минут у меня дома.
    - Хорошо, сейчас выхожу.
    Допив чай, я стал собираться, зачем-то перекидывая в голове бесполезные мысли. Я знаю, что если Боб говорит: «Ничего особенного», - значит грядёт серьёзный разговор. А Боб знает, что означает моё «сейчас выхожу».

    - Привет, Боб! Я не опоздал?
    - Нет.
    - Почему ты не в участке? Что-то случилось?
    - Я же тебе сказал, ничего не случилось. Просто нужно заняться одним делом.
    - А почему ты не можешь заняться делом на работе?
    - На работе надо работать, а спокойно заняться делом я могу только дома.
    - И что ж это за дело такое?
    - Да вот надо прослушать несколько кассет.
    - Где ты их взял, меломан?
    - Одолжил у своей секретарши.
    - Вот это да! С каких пор у тебя одна секретарша? Раньше их было больше.
    - Со вчерашнего дня у меня настоящая штатная секретарша, так как я теперь комиссар.
    - А кроме кассет, её больше раскрутить не на что?
    - Есть на что, но тут дело гораздо интереснее, чем ты можешь себе представить. Сегодня, осматривая свой новый кабинет, я обнаружил две интересные вещи: во-первых, мой собственный отчет по делу Грэга Рубинса. Как оказалось, комиссар его даже не открывал. Во-вторых, решив проверить на прочность комиссарский стул, по привычке, раскачиваясь на нем, я обнаружил микрофончик, не очень аккуратно спрятанный под крышкой стола. Странно, что сам комиссар не обнаружил его. Было не трудно проследить, куда он вел. К нашей милой Люси...
    - К милой Люси... как романтично...
    - Не перебивай... Мне пришлось поговорить с ней, в результате чего у меня появились эти кассеты и некоторая информация. ...Да, кроме системы Люси, в кабинете были и другие интересные устройства. Такое впечатление, что там проходила пресс-конференция. Но это уже не важно.
    - А что важно?
    - Важно то, что Люси и сама не подозревала, какая информация содержится в этих записях.
    - Кстати, зачем ей это было нужно?
    - Это было нужно не ей, а жене Бразеро, она хотела развестись, но так, чтобы не расстаться с деньгами и привычным образом жизни.
    - Не лучше ли было все это установить в охотничьем домике?
    - Лучше, но для этого ей пришлось бы научить устанавливать жучки одну из собак своего мужа.
    - Да, тогда с секретаршей проще. Так что там на кассетах?
    - Давай я включу и ты послушаешь сам.
    Это были маленькие диктофонные кассеты, и на каждой стояла дата и время записи. Боб вставил одну из них в свой автоответчик. Разговор был записан две недели назад.

    - Привет, Бразеро!
    - Привет толстяк! В чём дело?
    - Есть к тебе просьба.
    - Как обычно?
    - Да, но в этот раз поаккуратнее.
    - Ладно, разберусь. Это всё?
    - Да, пока всё...

    Боб остановил запись.
    - Ну как? Ты узнал второй голос?
    - Не могу сказать точно...
    - Не напрягайся, это наш покойный Грэг.
    - Судя по разговору, они неплохо друг друга знали.
    - Ещё как! Комиссар частенько оказывал своему другу кое-какие услуги...
    - Какие?
    - А такие!... Как можно взобраться на политический Олимп?... Только взбираясь по головам. Так вот Бразеро занимался тем, что подставлял Грэгу эти головы. Улавливаешь?
    - Слушай, да у тебя сегодня поэтическое настроение... Давай продолжай, я весь внимание.
    - На этих кассетах еще много интересных вещей, в основном компромат, который уже вряд ли кому-нибудь понадобится... Но это не последний сюрприз в этом деле. По некоторым признакам, точнее, по их отсутствию, видно, что комиссар даже не проглядывал мой отчёт. Следовательно, он мог и не знать о предсмертной записке Грэга.
    - Но если они действительно были чем-то связаны, кто-нибудь мог ему сообщить о гибели...
    - Да, но в охотничьем домике Бразеро нет телефона...
    - Я говорю не о телефоне, кто-то мог привезти эту весть вместе с запиской.
    - Но в его руке был текст, написанный им самим, и другого экземпляра не обнаружено...
    - ...Слушай, а может они знали друг друга намного раньше, чем мы думаем, и эта молитва связана с их прошлым, с какой-то ещё тайной, о которой мы ничего не знаем?
    - Ну ты завернул.

    Боб считал моё предположение надуманным, но я все-таки решил копнуть в этом направлении. Мне нужно было поговорить с кем-то, кто знал комиссара настолько давно, что мог бы рассказать о нём что-нибудь неожиданное. Я решил, что стоит побывать в Сент-Ривер, и в первую очередь посетить полицейскую академию - мне казалось, что именно там есть за что зацепиться.
    Оказавшись на месте, я зацепился за первую попавшуюся форменную юбку, и раздобыл адрес бывшей квартирной хозяйки, в доме которой и жил молодой Бразеро.
    С квартирной хозяйкой, к сожалению, поговорить не удалось. У дома уже была новая обитательница - её племянница.
    Жанет, так звали племянницу, была эталоном современной женщины, и моё появление не произвело на неё особого впечатления. Она очень торопилась, и, чтобы не задерживать её (вставать на пути у деловой женщины - всё равно, что бросаться под поезд), я назначил встречу на более позднее время. Каких трудов мне это стоило: придумывая на ходу, я наплёл, что я известный, в некоторых кругах, писатель, что мой грандиозный проект под угрозой, и только она может мне помочь. Ну, напоследок, несколько комплиментов по поводу безупречной внешности и душевного света, и я, наконец, оказался на странице блокнота в виде изменения в вечернем распорядке.
    В восемь часов вечера, как договорились, я подъехал к уже знакомому мне дому. Двери открыл муж Жанет...
    Естественно, мой имидж пришлось немножко корректировать. С легендой о писателе я был вынужден тут же расстаться, но кое в чем мне все же повезло. Мой новый знакомый, Ральф, оказался неплохим парнем. Мы быстро поладили, у нас оказалось много общего, но самое интересное, что на мои вопросы больше и охотнее отвечал тоже Ральф. В общем, разговор получился очень занятный.