Гражданин шёл по узкой улице, его лицо сияло от удовольствия, полученного после долгой, утомительной прогулки. Превосходный солнечный денёк дышал прохладой моря. Его легкая походка не была стеснена одеждой, на нем висело нечто в виде длинного балахона, широких штанов и всяких кожаных веревочек с медальончиками. Фигура гражданина великолепно вписывалась в каменные пейзажи старого города. Мохнатая тень карабкалась по этим реликвиям, не отставая от своего хозяина, нарушая при этом указ муниципалитета, настоятельно запрещающий взбираться на древние обветшалые стены.
    Гражданин возвращался из кварталов, где по ночам «вспыхивали умы» местных жителей, удру-ченных несправедливостью власти к их персонам. Народ громил всё! Потом сожалел, но не всегда. Сожалея где-то в глубине души, очень глубоко, лицо народа всегда было наполнено воодушевле-нием или, точнее, удовлетворением за содеянное.
    Днём город жил размеренной жизнью - взрослые шли на работу, а дети в школу. Впечатлений им хватало до вечера, поэтому днем было абсолютно безопасно гулять по лабиринтам старого города, наслаждаясь его историческими достопримечательностями.
    Приближаясь к выходу из городских стен, взгляд гражданина наткнулся на тучную фигуру пожилой мадам. Мадам была просто душечка - шляпка в кружевах, зонтик от солнца, плоточек в рукаве, чувствительный нос, который то и дело вздергивался кверху, и пухлые щеки, по которым катились крупные капельки пота. На каждый шаг она приоткрывала рот (над которым подло прорисовывались маленькие усики), чтобы заглотнуть очередную порцию воздуха. Она прома-кивала периодически лоб платочком, вздрагивая и охая. Мадам, по-видимому, нервничала, её беспокоила собственная нерешительность в её намерениях, - она хотела идти вперед, но что-то удерживало трепещущее тело старушки, которое одолевали какие-то страшные сомнения. Чем больше она об этом думала, тем она чаще промакивала лоб, вздрагивала и охала.
    Расстояние между гражданином и мадам уменьшалось. Не выдержав, метров с десяти, она выкрикнула навстречу гражданину:
    - Вы говорите по-русски?!
    - Да, - ответил он, не сбавляя шаг.
    - Доброе утро! Скажите, любезнейший, вы оттуда?!
    - Да, - он же сухо, без иронии.
    - Там спокойно?
    - Да, - он же сухо, с иронией.
    - Вы уверены?
    - Да, - он же, убедительно.
    - Видите ли…
    - Да-да, - он же, с интересом.
    - На улице нет никого, это, знаете, как-то подозрительно, очень! Такие времена настали, страшно, это страшно!
    - Да, да-а, - не он, и не знаю, кто.

    Длинная пауза.

    - Спасибо большое! Спасибо! Будьте здоровы! До свидания! До свидания! - очень поспешно затарахтела недоуменная старушка.
    - Н-да! - как бы не было странно, но это опять не он. Кто же это?!

    Они быстро разошлись, не оборачиваясь.