День отдыха, который я сам себе запланировал, накрылся медным тазом…
     Это в детстве медный таз ассоциировался у меня с нашей усадьбой в селе Ананьевка под Орлом, с крестьянами, ломающими шапку при виде приехавшего из города маленького барича, с бабушкой, и двумя ее кухарками, Асей и Марфой, варившими в большом медном тазу варенье из китайских яблочек. Тех, которые отправляют в рот целиком. Но в кадетском отрочестве медный таз изменил свое значение – это то, чем накрываются дела у безалаберного кадета.
     А планы на отдых и полное безделье были у меня наполеоновские. После почти полутора месяцев мадагаскарских джунглей – месяц комфорта на самом большом корабле Российской империи. Авианосец "Святогор" поражал воображение, и был по-своему красив. Утилитарно красив.
     И какого качества здесь комфорт! Офицерская столовая в правом корпусе корабля (она считается престижнее, чем в левом) с длинным столом, застеленным белоснежной крахмальной скатертью, подогретые перед подачей столовые приборы (форсят, форсят морячки!), прекрасно вышколенные ординарцы. Хозяева безукоризненно вежливы, так, что понятно: с такими нужно постоянно держать ухо востро, иначе нарвешься на флотскую подначку… С "верхним чутьем" у меня и моих офицеров все в порядке. А вот светскость в мангровых зарослях атрофировалась напрочь. Поэтому мы чувствовали себя несколько сковано, несмотря на благожелательность моряков. Что в свою очередь провоцировало последних на подначку... И интуиция меня не подвела, как всегда. Один из мичманов в конце светской беседы с одним из моих поручиков не нашел ничего лучшего, как поддеть его:
     - Ну что "морской конек", это тебе не "брикеты" в джунглях жрать!
     Над столом повисла неловкая тишина. Хозяин стола, старший офицер корабля, испепелял неудачного шутника взглядом. Все остальные взгляды, брошенные прямо или искоса, адресовались мне. В команде "Морских коньков" я являюсь старшим по званию, мне и нужно было микшировать ситуацию. Но оскорбление было нанесено не отдельному моему подчиненному, а всему военно-морскому спецназу в его лице. Поэтому микшировать я не стал.
     - Универсальным сухим пайком, в просторечии именуемом "брикетом", пользуется морская пехота, господин мичман, - произнес я холодно, - Еще они есть у воздушного десанта и штурмовых бригад. Доблестный спецназ Его Императорского Величества сухим пайком не пользуется, поскольку исповедует принцип: "Бери не то, что может пригодиться, а то, без чего не можешь обойтись". Даже тренированный человек не может долго нести на себе груз, больший трети веса собственного тела. Это оружие, боеприпасы, медикаменты, гамак. Еда в означенный комплект не входит. Наша еда бегает и прыгает в лесу. А также ползает…
     В этот момент я краем глаза увидел, что сидевший рядом со мной каперанг начинает зеленеть, и поспешил закончить свою тираду:
     - Все это более вкусно, чем упомянутые сухие "брикеты", молодой человек. Но не к столу будет сказано… не к столу…
     Из столовой я вышел отяжелевшим. И не потому, что переел, а потому что отвык есть. Все-таки эти пищевые концентраты пайка не сравнятся с хорошей кухней. А подножный корм… Бр-р-р! Зато впереди месяц почти безделья (подготовка отчета, проведение тренировок и тактических игр с личным составом – не в счет), хорошая еда, общение с военно-морской кастой. Будет много всего – и светских бесед, и флотских подначек. Так что к Порт-Артуру восстановлю навыки светского общения. А заодно закончу совершенно секретный верноподданнический доклад по поводу новых "Крабов" – малых подводных лодок спецназа "Морской конек", которые мы опробовали в водах вокруг Мадагаскара. Государь Император оказал своему морскому спецназу великую честь и распорядился провести на острове большие военно-морские учения. И все задействованные силы – морская пехота, сухопутный спецназ и саперы, и даже "Святогор" с его авиацией – навалились на "морских коньков". Но конструкция "Крабов" оказалась очень удачной, и эти маленькие верткие машины позволяли нам совершать внезапные удары с моря, обходить минные поля и надежно прятаться в мангровых зарослях болот.
     Нужно было проверить, как разместили моих людей, поговорить по видеофону с родителями и с женой, и я совершенно свободен. Старший офицер представил мне мичмана (в качестве сатисфакции - того самого) как "приданного в мое распоряжение для сопровождения внутри корабля". Действительно, посторонний человек на "Святогоре" враз заблудится, и все равно придется отвлекать членов экипажа от непосредственных обязанностей.
     Но человек предполагает, а Господь располагает… Первый звонок о грядущих неприятностях и безумных хлопотах этого дня прозвенел на палубе "Четыре-Дэ", как назвал её сопровождающий нас мичман. В широком коридоре дрались человек десять. Дрались неприглядно, непрофессионально. С точки зрения современного спецназа (что нашего, что французского, что англосаксонских наций) драка вообще является непростительной роскошью. Не сможешь "успокоить" противника одним ударом – не связывайся с ним. Или примени оружие.
     Посмотрев на сопровождающего нас мичмана (не будет возражений?), я кивнул своим младшим офицерам, и те бросились успокаивать дебоширов. Скобка… Подсечка… Мельница… Двойная скобка… Мать твою! Что это было? Что-то из корейского тэквондо… Ну да, кореец… И уже отдыхает. Но моего Федорова чуть было не достал. Наконец драчуны успокоены, призваны к порядку и выстроены вдоль стены, готовые к употреблению. Поскольку я оказался ближайшим к месту ЧП воинским начальником, мне предстояло в нем разбираться. И назначить наказание. Конечно, моряки могут оскорбиться, но такова сложившаяся практика военной юстиции… Слева от меня морские пехотинцы, справа техники, все из экипажа корабля. Лица злые и лица разные. Морпехи наши, в смысле славяне или прибалты… Техники как на подбор – корейцы. В Империи теперь много корейцев, особенно после того, как мы присоединили Манчжурию, а государство Корё объявила себя союзником "белого царя". Так что получается, православные! Конфликт на расовой почве? Но расовая терпимость великороссов (взгляд в сторону морпехов) вошла в притчу еще во времена освоения Мадагаскара, когда первые две экспедиции за два поколения просто смешались с мангальшами. А корейцы (взгляд в сторону техников) просто счастливы русским подданством.
     Ткнув пальцем в грудь ближайшего морпеха, я гаркнул:
     - Фамилия! Звание! Часть!
     - Адреас Зидеберг, фельдфебель, Третья отдельная морская бригада.
     - Гражданин Трансвааля или Оранжевой республики?
     - Трансвааля, Ваше Высокопревосходительство!
     Все стало ясно. Буры считались нашими союзниками, охотно поступали на службу Государя Императора, но в отличие от нас, славян, расовой терпимостью не отличались. Я с брезгливым любопытством осмотрел этого Анику-воина. Интересно, ты спал с африканками, или только с белыми женщинами? Если спал, то как можно считать цветных ниже себя? Это уже похоже на скотоложство…
     - В чем причина конфликта?
     Бур оказался человеком тертым. Или достаточно послужившим у нас, что, по-моему, одно и тоже. Во всяком случае, он не стал выгораживать ни себя, ни других, но четко ответил:
     - Виноваты, Ваше Превосходительство!
     Слишком по-русски. Буру не идет. Я ткнул в грудь ближайшего техника:
     - В чем причина конфликта?
     Ментальность азиатов отличается от нашей, той самой, которую попытался сымитировать бур. Заложить ближнего своего для них в порядке вещей. Кореец сказал не чинясь:
     - Эта обзывай наша желтый обезьяна. А мы отвечай, что хотя и желтая, но подданный Белый Царь, а бур, хотя и белый, только русский союзник, и без Белый Царь гавкайся…
     - М-Да-а… - протянул я, и качнулся с пятки на носок, и с носка на пятку, - Объявляю, что вы все шельмы, судари мои, и все не правы! Вы не правы, - обратился я к насупившемся бурам, - поскольку человек на службе Его Величества не имеет права делить сослуживцев по расовому, религиозному и национальному признаку, тем более, сравнивать его с животным, поскольку служба Державе Российской выше указанных различий.
     Сказал, и сам восхитился: как вовремя из меня выскакивают эти казенные периоды. Сказать бы вам по простому: козлы, нашего великого Пушкина и его матушку вы бы на порог не пустили: кучеряв, смугл, и синева под ногтями – все признаки мулата. Еще бы – ведь в русском национальном поэте есть и эфиопская, и мангальшская кровь.
     - Вы тоже не правы, - это в сторону корейцев, - ибо Подданство Российское, хотя и является предметом законной гордости, накладывает на человека в первую голову обязанности, и только во вторую дарует права. И гордится им перед лицом других служащих Государя стыдно. А посему назначаю вам всем по пять суток гауптвахты по прибытию в Порт-Артур. (Тоже нашли чем гордиться: без великороссов никуда. Да что было бы с вашей Кореей, не будь Великой России. Японцы бы давно скушали. Еще в начале прошлого ХХ века.)
     - Ты, - палец уперся в грудь щуплого корейца, едва не попавшего пяткой в ухо Федорова, - как звать?
     - Ким Су Лин, - ответил техник.
     - По отбытии наказания – ко мне, - в моих пальцах появилась новенькая визитка с официальными данными нашего вербовочного пункта, отпечатанная здесь же на корабле. Визитка отправилась в нагрудный карман комбинезона. Стоит испытать человека. Если выдержит – одним спецназовцем будет больше. Не выдержит – значит, Бог не дал.
     - Разойдись! Довести до командиров мое распоряжение!
     Через десять секунд в коридоре находились я, группа "морских коньков" и приданный нам мичман. Как хорошо быть генералом…
     Да, но положение буров хуже губернаторского. Капская колония англичан – слишком беспокойный, и опасный сосед. Англосаксы крепко держат Атлантику, примерно как мы – Индийский океан или как французы – Средиземное Море. Пытаясь сломать сложившееся в мире равновесие, британцы беспокоят бурские республики… У них за спиной маячит Северо-Американские Соединенные Штаты, а чуть поодаль ждут своей очереди на Большую Игру еще два претендента - Аргентина и Бразильская империя. Но не будем о грустном…
     Разняв драку, и наказав виновных, я вдруг вспомнил, что во время наших мадагаскарских приключений и командир, и подчиненные порядком поизносились. В частности, пора бы поменять мою нарукавную нашивку – морской конек в овале. Как у генерала, мой морской конек золотой, у офицеров – серебряный, у рядовых вольноопределяющихся – бронзовый. И мы всей веселой бандой отправились на разграбление корабельной маркитанской лавки.
     При нашем появлении главный маркитант корабля, средних лет мангальш, вытянулся в струнку:
     - Что желает Ваше Превосходительство? – он решил заняться мною лично, оставив офицеров заботам подчиненных.
     - Его Превосходительство желает новую нарукавную нашивку, - в тон ему сказал я, - "Морской Конек". Золотую. Согласно уставу.
     Мангальш покачал головой, и развел руками:
     - Вы же знаете нашу российскую расхлябанность. На Мадагаскаре не погрузили, придется подождать до Кореи.
     - А мы разве идем в Чимульпо, а не в Порт-Артур? – удивился я.
     - Ой, извините, я наверно перепутал, - русский мангальша был безупречен, - конечно, в Чимульпо мы можем стоять только на рейде…
     Чтобы не уходить из лавки с пустыми руками (да и жарко было на корабле), я купил у маркитанта имбирного кваса (он тут же предложил мне двадцать сортов этого напитка), привычным движением потянул за боковое ушко, переждал шипение и снял пробку. Отпил добрую треть. К видимому удовольствию хозяина лавки.
     - Чисто говорите по-русски. Что кончали? Императорский институт Бунге?
     - Нет, куда нам, - мангальш, кажется, даже шаркнул ножкой под стойкой, - а русский… как можно быть Русским Подданным, и не говорить хорошо по-русски!
     Словосочетание "Русский Подданный" этот человек выделил так же, как я пять минут назад в коридоре – словно прочитал с большой буквы, и я невольно заинтересовался им:
     - Как Вас зовут, уважаемый?
     - Иван Рававодина.
     Целую минуту я переваривал про себя эту мангальшскую фамилию. Или я плохо знаю мангальшский, или… Потом до меня дошло: частица "Ра" – мангальшская приставка к фамилии, и переводится, как "Уважаемый". Если ее отбросить… Ну да, наш русак, потомок поселенцев XVIII века, наверно, прибывших на остров еще с Александром Меньшиковым или Абрамом Ганнибалом. Смешались с местными, исказили фамилию на мангальшский лад…
     - Уважаемый господин Воеводин, я с удовольствием выпил бы с Вами, если бы на "Святогоре" не было бы сухого закона… Но это исправимо. Итак, до берега?
     - До берега, Ваше Превосходительство!
     - Не чинитесь. Для Вас - Артем Борисович.
     Настроение резко пошло вверх, и я, мурлыча себе под нос непристойную кадетскую песню про летние маневры, помчался к своим рядовым. Мичмана, правда, пришлось пропустить вперед в качестве путеводного клубка из сказки. Осмотрев предоставленный спецназу кубрик, я не нашелся, к чему придраться. Российская армия традиционно придерживается аскезы в быту, начиная с Петра Великого, но Флот всегда считался исключением. Как бы ребята не разбаловались… Решено!
     - Господа спецназ! – обратился я к подчиненным, вытянувшимся по двое в проходах между двухуровневыми койками, - Мы хорошо поработали "в поле" но это не значит, что можно расслабляться. Тренировки в обычном режиме. Правда, мы сейчас на чужой территории, на военном корабле. Значит, график приспособим к морякам. Сегодня после окончания полетов – все на палубу. Бегать! Рукопашный бой! Два часа, до упаду. Утром повторим. И так ежедневно. Свободного времени не будет. После утренней разминки занимаемся английским и испанским, а потом – разбегаемся по кораблю, как тараканы. Через неделю вы все должны знать корабль, как свои пять пальцев. После этого будем отрабатывать варианты его захвата.
     Краем глаза я замечаю, как сбледнул с лица мичман при последних моих словах. Но порадоваться собственной удачной шутке мне не дали.
     - А на дно пускать будем, как "Уэйкфилд"? – это прорезался мой умник, вольноопределяющийся Степанов.
     (Ё…Т…М…! Да кто ты такой, чтобы поминать о "Тройном инциденте" при мне! Передо мной снова стал, как наяву, огромный амфитеатр Вальпараисо, город, сбегающий по этому амфитеатру к бухте, взорванный и объятый огнем корабль у причала и вертолеты с эмблемами Королевских ВВС Испании, заходящие прямо на нас…)
     - Государь не поймет, - сказал я веско, - рядовой Степанов! Два наряда вне очереди за разговорчики в строю!
     - Есть, Ваше Превосходительство, два наряда вне очереди!
     (Хороший будет спецназовец. Просто у него такой этап – когда пообмявшийся в службе человек начинает умничать. В спецназе это позволяют, в определенных пределах, конечно. Долдонам у нас делать нечего. И все же стервец…)
     - Господа офицеры! Занимайтесь с личным составом! – и, поворачиваясь к мичману – Благоволите проводить меня на "остров", Павел Григорьевич!
     Только на башне "острова" корабля можно понять, насколько велик "Святогор". Огромная полетная палуба покоится на катамаране. Мы, русские всегда испытывали слабость ко всему огромному. Здесь и Царь-Пушка Чохова, которая не стреляет, и Царь-Колокол Моториных, который не звонит, поскольку только после водружения его на звонницу Ивана Великого выяснилось, что его звон разрушит колокольню за десять лет. Плавучий остров проектировался и строился как "аэродром подскока" для стратегических бомбардировщиков в "Решающем конфликте". В час "Ч" он должен был выйти в Атлантический океан... Но негласно считалось, что корабль, несущий на борту половину атомного арсенала Империи, одним своим существованием отведет возможность первого атомного удара от ее территории. Вот и плавает по синему морю Царь-корабль, созданный для войны, которая, дай Бог, никогда не случится. Нет, пару раз он использовался по своему прямому назначению, в том же "Тройном инциденте"…
     Командир корабля, адмирал и Великий князь Георгий Александрович, был здесь же. Мы поздоровались, как старые знакомые. Видеофон? Артем Борисович, какие пустяки! Степан Петрович, организуйте связь господину генералу.
     Матушка так и не привыкла к видеофону, хотя я установил это чудо XXI века в нашем городском доме три года назад. Нажав при этом все рычаги, доступные представителю знати и истратив немалые средства. Мотаясь по земному шару, приятно иногда видеть родные лица, злоупотребляя при этом служебным положением. Но матушка нового устройства до сих пор опасалась, и вела себя перед камерой немного сковано. Я неправильно понял эту скованность, испугался, что батюшке снова плохо, но потом все разъяснилось. Все спокойно, все в порядке, Драгомиров на лошадке. Все здоровы. Батюшка уехал в имение, у него большая стирка: мылит шею новому управляющему…
     Потом место перед камерой видеофона заняла жена, Леночка, Елена Камиловна. Она у меня из старинного дворянского рода, но дед ее, известный чудак и оригинал ХХ века, вольтерьянец, назвал всего отпрыска Камиллом. Говорят, в честь известного деятеля французской революции Камила Демулена. Отец Елены принимает свое оригинальное имя с христианским смирением, и этим смирением добился того, что окружающие воспринимают это имя спокойно. Во всяком случае, в Академии Художеств, которую он с недавних пор возглавляет, не ходит на этот счет никаких шуток.
     - Катись яблочко наливное по белу блюдечку, покажи Леночке страны дальние…
     Жена расцвела, как цветок.
     - Здравствуй, родной! Как давно ты не телефонировал. Я так скучала без тебя.
     - Это не телефон, а видеофон, Лена. Видишь меня хорошо? А у тебя все хорошо? Как родители, отец?
     - Прекрасно! У него новый заказ от самого Государя на картину "Заседание Государственного совета". Пока делает наброски с государственных мужей. Обер-прокурор Синода Жириновский уже кричал на папу по своему обыкновению, ему, видите ли не понравился набросок…
     - А что отец?
     - Не слова не говоря, подписал и подарил Жириновскому злосчастный рисунок… Знаешь, Жириновский тут же успокоился, и теперь хвалится, всем этим рисунком самого президента Академии Художеств…
     - А как твои дела?
     - Я летом собираюсь поехать по монастырям, рисовать. Думаю заехать на Светлояр – поклониться Китежу. Ты со мной поедешь?
     - Нет, милая. Я к этому времени не освобожусь. Служба.
     Узкие сжатые губы.
     - Это действительно невозможно отменить? У тебя там, на периферии некого нет? Ты мне не изменяешь?
     - Окстись, графинюшка! Ты моя самая любимая! Вот тебе крест, - и я истово, по православному, перекрестился. Елена мгновенно успокоилась, и переключилась на домашние проблемы:
     - Студенты отца нас беспокоят – скоро просмотр, а ему некогда заниматься ими. Так что я взяла его заботы на себя. А мама болеет…
     - Что-то серьезное?
     - Да. Зрение. Но ты не беспокойся, мы справимся.
     Время вышло, экран угас. Офицеры занимались своими делами, преувеличено не замечая меня. Соблюдали политес. И конечно, безумно мне завидовали.
     Великий князь взял меня за локоток:
     - Таки некого нет? А как же Сунь Ли – лучшая девушка Азии?
     - Скажи, Георгий, я должен посвящать жену в мои служебные дела? Нет, это прямо запрещено инструкциями и установлениями. Если бы мои домашние знали о наших делах – каждый отъезд из дома превращался бы в черт знает что, прости Господи. Помнишь, сколько пришлось убеждать матушку, что весь "Тройной инцидент" я просидел рядом с тобою на корабле, и командовал своими людьми по радио. Так зачем жене знать и о Сунь Ли, волноваться?
     - Вывернулся… Завидую тебе, Ананьев. И что это бабы на тебя вешаются?
     - Сам не знаю, Георгий. Уже и военных психологов спрашивал – только руками разводят.
     - Ладно, хочешь посмотреть, что пишут газетчики о наших старых делах?
     - Изволь.
     Великий князь подал мне свежий номер "Независимой газеты", отпечатанный в типографии корабля по гранкам, пересланным в электронном виде по радиотелеграфу.
     Я быстро пробежал заголовки:
     "Новый виток напряженности между Континентальным союзом и Атлантическим договором! Французский "мираж" атакован британскими "фантомами" над Па де Кале"
     "Испанское королевство уже сейчас готовится к празднованию юбилея Сарагосской битвы"
     "Жозефина Лакрафт, праправнучка великого Мюрата, привезла в Москву выставку своих картин" (О! Елене наверняка будет интересно).
     "Русско-французская акционерная компания Суэцкого канала объявила о выпуске нового пакета привилегированных акций" (Стоит купить через своего биржевого агента).
     Вот! "Юбилей Тройного инцидента: итоги и перспективы" Я посмотрел фамилию автора - "Михаил Леонтьев". Однако…
     "Прошло пять лет с того момента, когда подразделение русского спецназа во главе с полковником Ананьевым атаковала смешанною британо-испанскую эскадру в Вальпараисо, главном порту Испанской империи на Тихом океане. (Тоже мне, эскадра. Один лайнер-трансатлантик и несколько эсминцев – мелочь пузатая, лайбы. Если бы в порт вовремя подтянулись бы линкоры - "Принц Уэльский" и "Сид Кампеадор" – то нам бы там просто ничего не светило.) Спецназ частично взорвал корабли, поджег портовые склады, и без потерь отошел под прикрытием авианосца "Святогор". (Все потери мы тогда унесли на руках: планировалось не оставлять никаких следов. Пришли ниоткуда и ушли в никуда. Но не получилось. И когда Королевские ВВС Испании стали нас поджаривать, Георгий Александрович по своей инициативе подошел к берегу, и стал напротив Вальпараисо. Досталось ему потом от Августейшего Дяди!) Присутствие флагмана Российского Императорского флота у берегов Испанского вице-королевства Чили удержало Британию, Испанию и стоявшие у них за спиной САСШ от эскалации конфликта. Таким образом, была сорвана последняя попытка наших постоянных противников дотянуться до последней неосвоенной на земном шаре территории – Малого Южного материка, называемого в англоязычных странах Австралией.
     Участники этой операции были осыпаны почестями, а командир десанта был возведен в графское Российской Империи достоинство. Единственный, кто остался обойденным наградой – Великий князь Георгий, один из выдающихся флотоводцев страны. И это наводит на определенные размышления о соответствии официальной версии событий реальному положению вещей… (В точку!)
     Но размышления вызывает не только это, но и причины самой операции. Существование целого неосвоенного материка является результатом геополитической неуравновешенности нашего мира. Вот уже полтора столетия два блока противоборствующих держав блокируют друг друга, не давая спокойно развиваться ни себе, ни противостоящей стороне. Фактически, геополитическая граница между ними сложилась к 40-м годам XIX столетия и с тех пор существенно не менялась. Мексиканская авантюра Наполеона III и Марокканский кризис начала ХХ века показали, что англосаксонские нации и Испания легко блокируют активность Континентального блока в Атлантике. Родезийская война подтвердила подобное же положение в бассейне Индийского океана в отношении британской активности. Единственный геополитический театр, на котором не сложилось устойчивого равновесия – это Тихий океан, оказавшийся на периферии великого геополитического разлома. Ни Российская империя, контролирующая северную часть Великого океана, ни Французская империя, контролирующая ее середину, ни Испанское королевство, сумевшая, не смотря ни на что, сохранить колонии на западном побережье Южной Америки, не имели ни сил, ни желания осваивать эту территорию. После Филиппинской войны между Францией и Россией с одной стороны и Испанским королевством с другой крупных потрясений на Тихом океане не было.
     Тройной инцидент красноречиво свидетельствует, что в истории неосвоенного материка наступает новое время. Державы присматриваются к Малому Южному материку, и пристально следят за приготовлениями друг друга. Новая война не началась... Она уже идет пять лет. Российская империя лихорадочно тянет вторую ветку Транссиба и открывает новые судостроительные мощности в Порт-Артуре, а также укрепляет Форт Росс. Франция укрепляет свои базы в Сингапуре и на Филиппинах. САСШ начали строительство второй ветки железной дороги на Запад из Далласа через Эль-Пасо в Финикс и подписали с Испанией соглашение о строительстве канала через Панамский перешеек в Вице-королевстве Новая Гранада. Таким образом, мы стоим на пороге невиданной, мировой по своему характеру войны. Причина этой войны – неравномерность развития нашего мира".
     Я сложил газету, и свернул ее еще несколько раз.
     - Ну, что ты об этом думаешь – спросил меня Георгий Александрович.
     - Ты спрашиваешь меня как начальник, или как однокашник по кадетскому корпусу?
     - А есть разница?
     - Ну, в доверительности…
     - Тогда ответь мне как старый друг.
     - Я сам в последнее время об этом думаю. Посмотри, сколько учений провели мы в последнее время! Значит, твой Дядя тоже об этом думает. Боюсь, что Леонтьев прав. Он сукин сын, но умный сукин сын. Будет война, будь она не ладна. Главное – мы не можем сейчас воевать. Никто не может воевать. Рано или поздно на головы воюющих посыпятся атомные бомбы.
     Не успел я попрощаться с Великим князем, экран видеофона снова осветился. На этот раз вызывали нас. В ярком квадрате показалось знакомое по новостным передачам и газетам лицо – управляющий Императорской аэрокосмической компанией Николай Севастьянов.
     - Добрый вечер, Ваше Высочество.
     - Рад Вас видеть, господин генерал.
     - Вынужден Вас огорчить Георгий Александрович, но Вашему кораблю придется задержаться в Индийском океане, и даже развернуться обратно, к Мадагаскару. Мы срочно "снимаем" с орбиты "Корвет-7", наш цейлонский космодром принять его не может по погодным условиям. Придется сажать его на "Святогор". Высочайшее разрешение получено.
     - Когда ожидается посадка?
     - У Вас есть два часа.
     - Вполне укладываемся.
     - Желаю удачи, Георгий Александрович. Расчетную точку и все данные передадут вам с электронными гранками Высочайшего приказа мои люди по радиотелеграфу. До свидания, Ваше Высочество.
     Севастьянов отключился.
     Великий князь тут же начал распоряжаться: объявил аврал, приказал проверить все что можно и закрепить все что можно, просмотрел бумаги переданные по радиотелеграфу. Я стоял, похлопывая газетой, потом подошел к адмиралу:
     - Георгий, будь добр, запроси погоду над Цейлоном. Для меня.
     Георгий Александрович взглянул заполошно, но потом в его глазах недоумение сменилось пониманием, он вывел на главный экран карту погоды, недоуменно повернулся ко мне:
     - Над Цейлоном ясно, ветер средний, погода идеальная.
     - Будем считать, что генерал Севастьянов оговорился, и на космодроме ремонт посадочной полосы, - я помахал перед носом Князя его же газетой, - Учения, Георгий, сплошные учения… Кстати, "Корветы" вполне способны доставить атомный заряд в любую точку земного шара. Теоретически. А сесть могут только на Цейлоне и у тебя… Пойду к подчиненным. Наставлять и "Крабы" закреплять. Посмотреть посадку пригласишь?
     - Конечно! Без вопросов.
     - Тогда до свидания.
     - Зайди по дороге в вычислительный центр, они там у меня ушами хлопают! С мостика до них никто дозвониться не может!
     Из-за двери с надписью "Информационно-вычислительный центр" раздавались молодые голоса, эмоционально доказывающие что-то друг другу. Невольно я замедлил шаг, прислушался и приоткрыл дверь.
     - Ты пойми, они в принципе правы, - долетело до меня из-за гула больших вычислителей, причем молодой голос явно горячился, - Петр Великий использовал мадагаскарский проект только для того, чтобы сплавить Меньшикова подальше от Петербурга и своей жены. По-видимому, он догадывался об отношениях между Меньшиковым и Екатериной Алексеевной. А теперь подумай: если бы в момент кончины Петра Меньшиков оказался бы в Петербурге, а не на острове? Как самый влиятельный вельможа, он решал бы, кто унаследует престол. Мог бы и Екатерину на трон посадить. С непредсказуемыми для Державы последствиями.
     - История детерминирована, уверяю тебя, - возражал второй, - Признай, что в данном случае ребята блудят в трех соснах. И мадагаскарская экспедиция тут не причем. Даже если бы Меньшиков был в столице, все равно венчали бы на царство юного Петра Алексеевича. Екатерина никаких прав на престол не имела, как же ее могли венчать? Ты представь – в России – и женское правление! Одной царевны Софьи нам достало, благодарим покорно!
     Тут я не выдержал, и объявил свое присутствие. В комнате, заставленной по периметру большими вычислителями, посередине стоял стол для совещаний. На столе стояло несколько персональных интеллектуальников, за столом расположились, вольготно развалясь в мягких конторских креслах два молодых человека в форме мичманов. Форма шла им, как корове седло. Сразу видно разночинцев. Достаточно было видеть их реакцию. Говоривший, увидев меня, вскочил и вытянулся по стойке смирно, при этом отодвинутое конторское кресло, совершив поступательно-возвратное движение, ударило его сзади под колени. Второй попытался одновременно вытянуться в струнку и выключить мерно жужжащий интеллектуальник, что тоже выглядело комично.
     - Простите, что я прерываю ваш tete-a-tete, господа мичманы, но если вы не знаете, на корабле объявлен аврал. Через час и пятьдесят минут на "Святогор" ожидается прибытие космолета. А чем тут занимается вычислительный центр? Фамилии! Должности!
     - Мичман Иванов, логистик второго класса!
     - Мичман Петров, логистик третьего класса!
     - А начальник Информационно-вычислительного центра у вас лейтенант Сидоров?.. Шучу, шучу… И все же: чем занимаетесь, молодые люди?
     - Отлаживаем логическое обеспечение вычислителей! – бойко доложился Иванов.
     - А мне показалось, что о чем-то увлеченно спорите. Даже мне из коридора было слышно, - сказал я как можно небрежнее, и направился к интеллектуальнику.
     Петров пискнул, но ничего не посмел возразить. Запитать машину электричеством было делом одной минуты. На каждом военном вычислителе в числе прочего логического обеспечения стоит алгоритм сбора данных о всех действиях оператора машины. Вот он, голубчик. Что? Это уже серьезно! Они лазили в "Узоры" – глобальную вычислительную сеть Российской Империи. С корабля, находящегося в военном походе. С-с-стервецы! Так, посмотрим, где они ошивались, на каких узлах "Узора", и стоит ли их за это расстрелять на месте, отдать под суд, или ограничиться "губой". Передо мной всплыло "окно" последнего посещения. С удивлением я прочитал: "АЛЬТЕРНАТИВА. При всем богатстве выбора альтернатива есть – узел альтернативной истории и футуреализма".
     - Ну и что это означает? – повернулся я к логистикам, - посадить бы вас на "губу", но вы меня заинтриговали. Так что отвечайте спокойно, "губы" не будет. (Главное – расколоть собеседника, а насчет "губы" – бабушка надвое сказала.)
     - В русском "Узоре" недавно был создан узел альтернативной истории. Это история, которая не была, но могла быть, - начал Иванов, - Ну, например, если бы Александр Македонский не умер в Вавилоне, а прожил бы еще лет десять… Или, скажем, Дмитрий Иоаннович благополучно пережил покушение в Угличе…
     - Или император Наполеон Первый не потерпел бы поражение в Испании под Сарагосой, - тон Иванову продолжил я.
     - Вы точно ухватили суть их подхода, Ваше Превосходительство (Вот, вспомнили, наконец, уставное обращение, шпаки в форме!). Они ищут по всей истории такие точки бифуркации…
     - Точки… Чего?
     - Извините, Ваше Превосходительство, это развилки развития по Илье Пригожину, это теория шестидесятых годов прошлого века. (На гауптвахту заколочу пожизненно, умники!) Так они находят эти точки бифуркации, и подвергают критике… Когда Вы вошли, мы как раз обсуждали последнюю их тему: что было бы, если бы Мадагаскарский проект Петра Великого провалился.
     - Что, история пошла бы другим ходом?
     - Так точно, Ваше Превосходительство! (Нет, обойдемся отеческим внушением, без гауптвахты.) Во внешней сфере нам бы навсегда оказался закрыт путь на Цейлон и в Индию, не было бы побудительного мотива к российско-французскому сближению в начале XIX века, и вообще, получается, что в Индии вполне спокойно могла бы утвердиться Британия. Во внутренней – Меньшиков, случись он при дворе во время кончины Петра Великого, употребил бы всю энергию и выдающиеся организаторские способности, чтобы не допустить возведения на престол молодого Петра Алексеевича …
     - Так, дальше я в курсе, подслушивал… На мой взгляд, геополитические выкладки правильны: если мы теряем Мадагаскар, теряем все… Но что касается рокировки на Престоле… Конечно, Алексашка Меньшиков был человек железной воли и огромной энергии. Вся его мадагаскарская экспедиция – это одна большая авантюра. (Точно авантюра: восприняв назначение начальником экспедиции как скрытую опалу, Меньшиков решил разбиться в лепешку, но заслужить прощение Петра Великого. Выход был один – бить челом Государю островом Мадагаскар. Меньшиков разбил оба корабля, утопил половину команды, но нанял на собственные средства судно голландской Ост-индской компании и добрался таки до острова, вцепился в него.) И он мог решиться возвести на престол свою креатуру. Но кто бы наследовал престол после Екатерины Алексеевны? Старшая дочь Анна? но она замужем в Брауншвейге… Или Елизавета? Ладно, будем последовательны. Виват Елизавета Петровна! А после нее? Ее, извините, скидух?
     - Ваше Превосходительство! – мичман Петров зарделся, как мак, - Смею напомнить Вам, что разговор идет об особе Правящего Дома, дочери и тетке Императоров. К тому же существует предположение, что истинным отцом ее ребенка…
     - Поговори мне, умник! – оборвал я его (старый дурак, выругал сам себя – чуть было не спровоцировал мальчишку, ведь даже сейчас не стоит распространяться о возможном происхождении графов Бобринских от кровосмесительной связи), - Некоторые темы лучше не обсуждать… Так, о чем мы… Все равно мы снова и снова возвращается к Петру Внуку. Разумеется, он вступает на престол позже, при этом завоевание Причерноморья и Таврии для России откладывается, но и только. Петр женится, появится Алексей и история смикширует вашу несообразность.
     - Как один из вариантов развития событий на узле рассматривали приглашение на русский Престол Анны Ивановны, племянницы Петра Великого, герцогини Курляндской. В подобном случае Петра Второго просто не допустили бы до престола…
     Моя диафрагма резко поехала вверх, я хрюкнул раз, другой, третий, затем перестал сдерживаться, и расхохотался. Это просто невозможно обсуждать! Вместо эпохи Деятельных Государей, как называют у нас XVIII век - век женского правления! Вместо Петра Алексеевича Внука, Алексея Петровича Второго, Петра Алексеевича Третьего, Павла Петровича, настоящих мужиков, среди которых и идеалисты-мечтатели, и цепкие прагматики – но всегда умных и решительных, раздвинувших пределы Державы на Юг и Восток – развратные и глупые бабы. Совершенно нелегитимные, а значит полностью зависимые от вельмож и гвардии. Новых стрелецких бунтов нам не хватало: эпоха заговоров, раздоров, козней. Новая смутная эпоха, в которой хороводят новые великие бояре.
     - Ну, уморили! Фантазеры! – сказал я, отсмеявшись, - Ох, эта наша разночинная молодежь… Проступок ваш, так и быть, оставляю без последствий. Но займитесь делом. Великий князь повелеть соизволил вам проверить работу вычислителей, отвечающих за навигацию. Если произойдет хоть один сбой – гарантирую вам, поедете считать белых медведей на Аляску. На интеллектуальнике.
     Повернулся и вышел, и выбросил молодых людей с их бредовыми идеями из головы. Накатили новые заботы…
     Снова кубрик "Морских коньков". Построение. Напряженные лица.
     - Господа спецназ! Нам выпал счастливый случай поучаствовать, правда, косвенно, в отечественной Космической программе. Его Императорское Величество оказал нашему кораблю великую честь! Сейчас на корабль опустится из Космоса "Корвет-7". Его срочно снимают с орбиты. "Корветы" уже садились на "Святогор" это не сложнее, чем посадить тяжелый бомбардировщик. Но бомбардировщиков у нас много, а "Корветов" всего одиннадцать штук. Поэтому на корабле аврал. Слушайте боевую задачу: семь механиков – за мной, к "Крабам" Проверить крепления и поставить дополнительные… Остальные – сидят тут, как мышь под веником. За пределы кубрика не выходить, у команды под ногами не путаться. И, тем более, не лезть на палубу: узнаю – вышибу из "Коньков" к чертовой матери! Посмотрите внутренний видеофон… Кстати, проверьте крепление видеофона, крепление коек, нашего оружейного ящика, в общем, по новой закрепите все вещи. Есть вопросы? Выполнять!
     "Крабы" находились в ангаре правого корпуса катамарана, имевшего выход под воду. Трюм был загерметизирован от остальной части корабля и обзавелся подводными дверями года четыре назад, уже после "Тройного инцидента" специально для наших нужд. Империя привыкла надежно хранить свои тайны. Сейчас створ огромных ворот был задраен, и в трюме было относительно сухо. Механики сноровисто проверили крепления всех семи машин и обернулись ко мне:
     - Дополнительные стяжки, Ваше Превосходительство?
     - Без фанатизма, господа старшины, - ответил я, - Вдруг срочно отцеплять придется.
     - Не дай Бог, Ваше Превосходительство – серьезно сказал механик постарше.
     Я демонстративно трижды плюнул через левое плечо, и напоследок осмотрел трюм. Подлодки действительно внешне похожи на крабов. Экипаж "Краба" составляет пять человек: механик водитель в герметичном отсеке и две боевых двойки "морских коньков" в затопляемых отсеках по бокам. Могут выходить как в воду, так и в атмосферу. "Краб" свободно передвигается и маневрирует под водой, на мелководье, но может выходить и на берег. Правда, неуклюже, что делает его прекрасной мишенью. Обязательно отражу это в своем докладе. Конечно, конструкторам хочется создать универсальную машину, но ведь не в ущерб функциональности. Впрочем, если что, на атоллах Тихого океана нам не будет равных. Если английские или американские конструкторы не разрабатывают аналогичную машину.
     Внезапно у двери раздался звонок. Ожил аппарат внутренней связи. Я подошел, снял телефонную трубку:
     - Генерал Ананьев слушает.
     - Господин генерал! – в трубке голос Великого князя. Мандражирует. – Вы закончили со своими подлодками?
     - Да, Ваше Высочество!
     - Проверьте со своими людьми склад крылатых ракет. Он находится через два помещения от Вас.
     - Мои люди механики, а не оружейники, Ваше Высочество.
     - Установите дополнительные крепления, для этого не нужна квалификация. Ракеты в разобранном состоянии, в ящиках, а ваши люди имеют допуск. Кстати, Ваш личный пломбир с Вами?
     - Так точно.
     - Тогда все в порядке! Смело снимайте пломбу, поставите свою. Снятую пломбу представите мне… Господи! Ну что за дурдом на колесах, Артем Борисович!
     - Крепитесь, Ваше Высочество, - закончил я, и положил трубку. Повернулся к своим людям:
     - Получено новое задание от Командования! Спецназ, за мной!
     Это была фигура речи. На самом деле я вышел последним, закрутил клемарьеры, опечатал дверь пломбой. И только после этого повел подчиненных в один из арсеналов корабля… и наткнулся на фигуру часового, вскинувшего при нашем появлении короткоствольную штурмовую винтовку Калашникова седьмой модели:
     - Стоять! Пароль!
     Дурдом на колесах, это точно. Разумеется, его никто не предупредил, и он был в своем праве.
     - Спокойно, матрос! На корабле аврал, нас послали проверить состояние арсенала, но забыли предупредить, что здесь выставлен пост. Сейчас мы выйдем, и вернемся только с твоим разводящим или начальником караула.
     Мы плавно развернулись и один за другим вышли вон. Материться в форс-мажоре считается ниже достоинства российского спецназа. И подчиненные оказались на высоте, в отличие от начальника. Начальник же выдал в телефон внутренней связи длинную тираду, в которой емко характеризовалась ситуация на корабле вообще, в трюме в частности, давалась оценка интеллектуальным способностям руководителей среднего звена и предлагался оригинальный способ использования крылатых ракет, если через пять минут в трюм не спустится начальник караула. Начальник караула объявился через десять минут.
     Ракеты действительно были в заводской упаковке – длинных ящиках зеленого цвета, маркированных надписью "Императорские Олонецкие оружейные мануфактуры". Они были надежно принайтовлены к полкам. С места их можно было сорвать только вместе с полками. И все-таки мы их прикрепили дополнительными стяжками.
     В глазах подчиненных читалась надежда, что уж над ними господин генерал смилуется, и разрешит вживую увидеть такое редкое зрелище, как посадка космолета на авианосец. Но я был неумолим. В случае аварии ни я, ни они ничем помочь не сможем, а вот запутаться в ногах у профессионалов – вполне. Сам же поднялся на "остров". Если время от времени не злоупотреблять служебным положением, то на кой … оно тогда нужно!
     Как и предупредил меня Великий князь, на мостике был дурдом на колесиках. По сравнению с нормальной корабельной суетой. Хотя технически посадить космолет на палубу авианосца гораздо проще, чем выстроить над этой палубой самолеты в несколько эшелонов, но космолет просто не может сделать второй заход на посадку. Ответственность пригибала людей к палубе (ну не к земле же!) и заставляла мандражировать.
     Чтобы не путаться под ногами у занятых делом людей, я отыскал угол, из которой была видна полетная палуба, и в котором никто не пытался оттоптать мне ноги.
     Авианосец уже развил полный ход, и выдерживал курс с точностью до минуты. Ветер под острым углом к носу корабля, но развернуться по ветру не было никакой возможности: космолет заходил на посадку тоже по выверенному и рассчитанному курсу. Оставалось надеяться что "Корвет" окажется слишком массивным для ветра.
     Внезапно один кавторанг, спокойно сидевший до этого за небольшим пультом недалеко у моего закутка (бьюсь об заклад, именно от этих нескольких неподвижных фигур на мостике все и зависело!), подпрыгнул, и что-то забормотал себе под нос. Я подошел, заглянул из-за спины.
     - Старая испанская калоша "Валенсия", шипел кавторанг, следя за отметкой на экране радара, - Что ты делаешь здесь, старая лайба? Ищет, что не теряла, найдет то, что не искала…
     - Проблема?
     - Испанский разведчик, бывший номерной эсминец, теперь "гидрографическое" судно "Валенсия", приспособленное для радиоразведки. Вышел из вице-королевства Чили в начале наших маневров, и вот добрались, наконец. К самому интересному, черт их дери.
     - На эсминце? Через два океана?
     - Не смешите. Конечно, они прошли через мыс Горн и мыс Доброй Надежды. Надеялись застать нас у Мадагаскара…
     - А имя корабля вы узнали по засветке на экране?
     - Да. Радиоразведчики всегда дают по экрану особую засветку. А о том, что в море вышла именно "Валенсия", стало известно почти месяц назад… Так, сейчас наши корабли сопровождения начнут их оттирать, и забьют радиопомехами…
     Я отвернулся, и как раз в это время над кормой "Святогора" в небе зажглась звезда. "Корвет" вошел в плотные слои атмосферы. Напряжение достигло кульминации...
     Космолет был прекрасен, как прекрасны все летающие аппараты. Он снижался плавно и неторопливо, с чувством собственного достоинства. Эта плавность и неторопливость завораживали нас… и обманывали. На самом деле "Корвет" приземлялся с большой скоростью, и на секунду у наводящих операторов возникла мысль, что скорость катамарана недостаточна, и палубы не хватит для приземления. Ведь космолет нельзя поймать на посадочный трос, как простой самолет. Великий князь прорычал что-то неразборчивое в трубку внутреннего телефона, хотя к тому времени машины корабля выжимали из себя все, что возможно. Теперь они пытались выдавить то, что невозможно.
     "Корвет" все с той же плавностью и неторопливостью приподнял нос, развернувшись к зрителям треугольным днищем. Гасил остаточную скорость. В следующую секунду провалился на несколько метров вниз, выпустил шасси, коснулся палубы… и вдруг оказалось, что он несется вперед с бешенной скоростью. Сердце у меня ёкнуло, рядом звучно сглотнул один из флотских офицеров. Казалось, что сейчас машина стоимостью в два миллиарда рублей пробежит палубу до конца и упадет в море. В этот момент экипаж включил реверс двигателей, и космолет стал замедляться все больше и больше, и, наконец, остановился в пяти метрах от конца палубы. Его тут же со всех сторон стали "пеленать" техники, одетые в асбестовые костюмы. Когда космолет окончательно остынет, и экипаж покинет кабину, его отбуксируют ближе к середине и укрепят рядом с "островом". Там он и пробудет всю дорогу до Цейлона.
     На мостике наступила психологическая разрядка. Мы смеялись, хлопали друг друга по плечу, пожимали руки.
     - Господа! а вы заметили – корабль даже не покачнулся!
     - Если бы на нас попытались посадить "Буран", он нас раздавил бы! А "Корветы", они небольшие…
     - Господа офицеры! – услышав Великого князя, все как по команде вытянулись, - Поздравляю вас с выполнением Высочайшего приказа! Это было непростое задание.
     - Служим Отечеству! – ответили все в два десятка луженых офицерских глоток.
     - Накрылся мой отдых, господа офицеры, - приторно вздохнул я, - Теперь, когда полетов не будет до самого Цейлона, мне предстоит гонять своих "коньков" по палубе с утра и до вечера… Когда еще удастся попрактиковать спецназ на штурм космолета…
     Громкий хохот был мне ответом.