Лист первый

Юный принц желает познакомиться…

     С памятника Александру Сергеевичу Пушкину слетел белый с коричневыми пятнами голубь и приземлился на клумбу у фонтана. Он прогулялся взад-вперед, нахохлился, глядя на гуляющих в сквере людей, и, окончательно разуверившись в том, что ему хоть что-нибудь перепадёт, громко захлопал крыльями и взлетел в голубое небо.
     Небо, и правда, было голубым. Ни единого облачка. Солнце грело вовсю, наверное, совершенно забыв, что всё-таки в конце августа так жарить попросту противоречит законам природы.
     Как видите, начиналось всё достаточно безобидно. Безобидно, если не учитывать того, что я уже второй час гуляла вокруг кинотеатра «Пушкинский» в ожидании, когда же закончится сеанс и народ повалит на улицу. Конечно же, ждала я не народ, а свою подругу Аню, которая в тот самый момент сидела в полутёмном зале и, в прохладе и уюте, допивала воду и доедала мой попкорн. Виноват в том, что вместо того, чтобы сидеть с ней и смотреть очередную дурацкую комедию, я сквозь солнечные очки внимательно изучала поведение голубя, был мой старенький фордик.
     Даже не совсем он, а то, что бензин имеет такую странную особенность – заканчиваться в самый неподходящий момент.
     Пока я выстаивала в очереди на заправке, пока искала в центре в воскресный день место, чтобы припарковаться, фильм, конечно же, начался. Первые двадцать минут я переживала, потом ещё раз прочитала программку и решила, что не потеряла ничего, кроме попкорна. Зашла в галерею «Актёр», присмотрела подарок маме на день рожденья, прошла до Елисеевского, купила там булку и пошла назад, к памятнику; ждать становилось просто невыносимо.
     Мою подругу, ту, которую я тогда ждала, звали Анной Кеслер. Мы знакомы с ней с одиннадцати лет – с тех самых пор, как мы с мамой обосновались в Москве, переехав в новый дом. Мы с Аней ходили в одну гимназию, затем вместе поступили в один институт. Аня – типичная японка с российским гражданством и немецкой фамилией, конечно, если такое сочетание можно назвать типичным; небольшого роста, очень красивая; с длинными чёрными волосами и тёмными, с озорными искорками, глазами.
     Как бы то ни было, типичное сочетание окликнуло меня по имени, когда, по моим подсчётам, до конца фильма оставалось ещё, как минимум, полчаса.
     - Лена!
     Я обернулась. Так и есть – Аня собственной персоной направлялась ко мне, широко улыбаясь. Она была одета в дорогущие джинсы, не пойми какую майку и кроссовки, купленные на распродаже. За плечами болталась набитая сумка, всегда напоминавшая мне солдатский мешок.
     - Ты что?.. – слова застряли у меня в горле, а очки предательски съехали на кончик носа.
     - Ты тоже опоздала? – она, как ни в чём не бывало, улыбнулась.
     - А ты?
     - И я, - довольно кивнула Аня.
     - А позвонить нельзя было?! – я уже думала обидеться.
     - У тебя батарейки сели, - она кивнула на мобильник у меня на шее. Там, и правда, мигала красная лампочка.
     - Ладно, - я решила сменить гнев на милость. – А у тебя-то что случилось?
     - Не знаю, - честно ответила она, взяв меня под локоть. Мы направились к переходу. – Мне кажется, в машине масло надо менять… Или свечи.
     - Тебе кажется? – я подняла брови. – Чья машина?
     - Что ты пристала?! – начала злиться она, и в её голосе появился лёгкий акцент. Он всегда проявлялся как-то вдруг. – Моя машина, так я должна с ней возиться? Лен, - она посмотрела мне в глаза, - я ничего не понимаю в машинах. Ты же в курсе.
     - В курсе-то в курсе, но всё рано, почему так долго?
     - Я ехала на метро… - тихо проговорила она.
     - И?..
     - Ты же знаешь. Эти схемы придумали для докторов наук с учёной степенью по химии, физике и всяким… - Аня запнулась, подбирая слово, - головоломкам.
     - Короче.
     - Я доехала да Охотного ряда и оттуда шла пешком.
     - Что?!! – я еле сдержалась, чтобы не рассмеяться.
     - Ничего! – отрезала она. – Я хочу есть!
     - Есть она хочет, - недовольно пробурчала я, запихивая очки в сумку. – Заставить ждать меня тут битый час, вместо того, чтобы спросить, как проехать до Чеховской. Да я тебя пристрелить готова.
     - У тебя нет ружья, - ехидно заметила Аня и потащила меня в сторону кафе. – Пойдём быстрей, может, сегодня Пашка работает.
     Паша Шаляпин – наш бывший одноклассник и однофамилец известного оперного певца - работал в одном из кафе поблизости ввиду временного материального затруднения, причиной которого стала тяга к новым приключениям на свою голову. Короче говоря, путешествуя как-то летом через всю страну автостопом, его крепко «нагрели» какие-то проходимцы. Паша, будучи тогда наивным студентом, в милицию не пошёл, рассудив так: сам виноват, сам и отработаю. Жалко, конечно, но мы особо не переживали: всё равно ещё одна знакомая душа поблизости, можно, если что, заглянуть, поболтать.
     Пока Аня забегала в кафе – позвать Пашу, я стояла на улице – разбиралась с узкой босоножкой. Аня вышла, немного раздосадованная, минуты через три.
     - Его там нет. И как я могла забыть? Они же собирались на дачу…
     - На какую дачу? - не поняла я, ведь обычно, если мы куда-то и ездили, то вместе.
     - Ой! - Аня подняла на меня глаза, словно только что проснулась. – Я сегодня будто сплю: он же просил ничего тебе не говорить.
     - Да кто? – не унималась я. – Пашка?
     - Да какой Пашка?! – взбрыкнула Аня. - Брат его!
     - Олег? Ничего не понимаю.
     - Ладно, раз уж проболталась, - Аня, всем своим видом показывая внутреннее противоборство касательно того, рассказать или нет, потащила меня в сторону Макдональда. – Они там, на даче, его день варенья праздновать решили, Олежкин.
     - А, - дошло, наконец, до меня. – Я и забыла совсем. А ты чего не поехала?
     - А я с тобой. Тебя не пригласили, и я отказалась. Думаю: раз уж вы из-за какой-то ерунды поссорились…
     - Что значит «из-за какой-то ерунды»? Ты что, не слышала, как он у меня под окнами ночью расположился и горланить стал?!
     - Я не слышала, - Аня пожала плечами. – Я в Питере была, на презентации маминой книги.
     - А, ну конечно, ты не слышала, хотя, если учесть, как он орал…
     - Что поделаешь? Любовь…
     - Да уж, - надулась я. – «Мурка» в пьяном виде вместо серенады, - Аня хохотнула:
     - Бывает.
     - Только не у меня. С такими вот придурками я завязала раз и навсегда. Мне нужен принц на белом коне, желательно со слухом и голосом.
     - И без пристрастия к выпивке, - уточнила Анна.
     - Совершенно верно, - кивнула я. – Без пристрастия к выпивке… и конь и принц.
     - Зюзя ты, - проговорила Аня, улыбаясь своим мыслям.
     - Что это значит?
     - Ладно, проехали, - она отмахнулась, и мы вошли в двери ресторанчика.
     Там, как всегда, было много народу, но мы всё-таки пробились. Усевшись за свободный столик в самом углу, мы оглянулись в поиске знакомых – никого не было.
     - Тебе что? – спросила Аня, вынимая кошелёк из своего «баула».
     - То же, что и тебе, - меланхолично ответила я, пытаясь выжать последние соки из мобильника, дабы позвонить домой – он молчал как партизан.
     - Я голодна, как волк, - сказала она себе под нос. – Готова съесть слона.
     - Ты уверена, что волки едят слонов? – спросила я, изо всех сил нажимая на кнопки телефона. Он издал жалобный писк, и экранчик погас окончательно. Аня снисходительно глянула на меня, сняла с шеи плюшевую коалу и протянула мне.
     - Держи.
     Я кивнула ей, и начала искать в записной книжке свой домашний номер. Как ни странно, нашла я его под именем Зюзя. Даже интересно…
     В трубке ответил детский голос.
     - Ало? – чавкая, произнесла Таня - моя сестра.
     - Танюшка, привет. Это я. Мама - папа дома?
     - А ты где?
     - Мы тут с Аней. А мама?.. -
     Где вы с Аней? В Макдональде? А ты знаешь, что жирную пищу есть вредно?.. – всё так же тихо почавкивая, проговорила она.
     - Танюха! Достала. Маме скажи, что я скоро буду.
     - А ты?..
     - Всё! – Я нажала на рассоединение.
     Она очень умная. Намного умнее сверстниц. Иногда это тревожит…
     Разговаривая с Таней, я не заметила, как с другого конца зала в мою сторону направился молодой человек с подносом в руках. Он подошёл, мягко улыбнулся и, глядя прямо в глаза, тихо спросил:
     - Тут свободно?
     - Свободно, свободно. А вон там – ещё свободней, - я указала на освободившийся столик напротив. Вся в расстроенных чувствах после разговора с сестрой, я, не знаю зачем, его отослала; молодой человек, меж тем, посмотрел на меня, на столик, потом снова на меня и произнёс:
     - Спасибо, - он отошёл и сел на указанное мной место. От этого стало так тоскливо, что лишь пришедшая через пять минут Аня, с подносом, полным всякой всячины, смогла меня отвлечь.
     На подносе, и правда, было МНОГО всего – он просто ломился пополам. Даже странно, как это она его донесла.
     - Это что? – указывая на еду, спросила я.
     - Думаешь, этого хватит, чтобы ощущение было такое, будто съел слона? – я промолчала, вспоминая, как неделю назад Аня хвасталась, что ей, с её склонностью к дистрофии, никогда не грозит пополнеть. – Твоя – половина. –
     Проговорила она, распаковывая первый бургер.
     - Половина слона? – тихо спросила я. Аня ничего не ответила.

     Мы просидели в ресторане где-то час, при этом ни на минуту не давая отдохнуть собственным челюстям. В начале второго часа Аня, растянувшись на диванчике, спросила:
     - Это кто?
     - Кто? – не поняла я и хотела обернуться, как она меня остановила:
     - Не оборачивайся! Вот и я тебя спрашиваю. Пялится на тебя, как на неоновую вывеску.
     - Дай, угадаю, - меланхолично проговорила я, поняв, о ком речь. – Голубые джинсы, футболка, кажется Nike, голливудская улыбка, синие глаза и чёрные волосы… - Аня вылупила на меня глаза; я и сама поняла, что только что сказала, точнее, от чего отказалась, точнее… - Я идиотка!
     - Не огорчайся!
     - Нет, я – идиотка!
     - А я тебе говорила, что нельзя людей по частям рассматривать. Особенно таких симпатичных.
     - Подумаешь… - решила не огорчаться я.
     - Вот и думай! – Аня ещё раз сладко потянулась, встала, подхватила сумку и направилась к выходу.
     - Стой! – завопила я так громко, что на меня обернулась почти половина посетителей. - Ты куда?!
     - Я… - осторожно протянула Аня. – Я тебя там жду.
     - Предательница, – сквозь зубы процедила я, но всё же решилась поменять место дислокации и пересела на противоположную сторону, дабы хорошенько изучить «противника». А «противник» был и вправду хорош. Я не ошиблась – даже с расстояния можно было определить цвет его глаз, совершенно не подходящий цвету волос. Парень тихо допил кофе, глубоко вздохнул, посмотрел на меня и… Я инстинктивно поправила волосы, приготовилась улыбнуться, даже почти улыбнулась, как он… Он вышел в ту же дверь, в которую вышла Аня.
     Воображаемая гильотина со свистом пронеслась рядом со мной… В голове отозвалось хлёсткое слово, лаконично характеризующее моё теперешнее состояние. Я взяла сумочку, с минуту сидела неподвижно, а потом вышла вслед за ним. На бордюре сидела Аня.
     - Ну?!
     - Ну и ничего!
     - Как? Совсем?
     - Совсем!
     - Потрясающе! - выдохнула Аня.
     - Что в этом такого потрясающего?
     - Настоящий парень! Ты его попросила – он не беспокоит.
     - Откуда ты знаешь?..
     Ну что же, я совсем, по-твоему, того? Как сказать по-русски?.. Wahnsinnig.
     - Ладно. Проехали. Тебя подвезти?
     - А как же?! Только мы что, уже уезжаем? Я думала по магазинам пройтись…
     - Ты по Охотному Ряду прошлась, а мне сегодня ещё к репетитору.
     - Подумать только! – проговорила Анна, усаживаясь в мою машину. – Ей скоро двадцать один, а она всё по репетиторам бегает. Это который язык?
     - Неважно… - ответила я, поворачивая ключ зажигания. – Сама виновата – когда все дети учились, я…
     - Можешь не уточнять. Мы с тобой вдвоём школу прогуливали.
     - С той лишь разницей, что ты таки выучила французский, а я – нет.
     - Значит, теперь французский? – улыбнулась она.
     - Теперь – французский, - улыбнулась я.

     В тот же день, часов в шесть, я вышла из дома и пошла уже знакомой дорогой.
     Проходя мимо одного из домов, я остановилась, чтобы поправить босоножку. До дома моего репетитора оставалось не больше десяти минут пути. Я поднялась и пошла дальше, когда услышала:
     - Девушка, извините, - я обернулась и увидела парнишку лет шестнадцати в бейсболке, рубахе навыпуск, широченных «трубах» и куче фенечек на обеих руках. – Извините, девушка, а вы не подскажете, сколько времени?
     Только тогда я заметила, что на детской площадке, вдали от мамочек с малышами, одну из скамеек заняли около десятка таких же парней с девчонками. Они громко над чем-то смеялись.
     - Без пяти семь, - ответила я и уже собиралась идти дальше, как к парню подскочила девчонка в коротеньких шортиках, облегающем топе без бретелек и с синими волосами, вылезшими из-под банданы.
     - Макс, ну ты чё, застрял? – она фамильярно обняла парня, глянула на меня снизу вверх и надула огромный пузырь из ядовито-зелёного цвета жвачки.
     - Да вот, время узнал, - Макс пожал плечами и посмотрел на меня, словно извиняясь за свою подругу.
     - И чё? – девушка так чавкала, широко открывая рот, что очень напоминала пьяную вдрызг корову.
     - Без пяти семь… А по какой шкале? – парень снова обратился ко мне. Мальвина хихикнула и покрутила пальцем у виска.
     - То есть? – не поняла я.
     - То и есть, что дают, - хрюкнула Мальвина. – По какой шкале?
     - По шкале будильника типа «Пионер», - отрезала я. – Что-нибудь ещё? – по их лицам было видно, что будильник – их лютый враг, а «Пионер» - это, скорей всего, название коктейля для самых маленьких. Ну, им же хуже. Я развернулась и направилась дальше, но не прошло и пяти секунд, как снова прозвучал голос той девчонки:
     - А прикурить у тебя нет?
     - Не курю, - ответила я, не останавливаясь. Краем уха я уловила ответ, явно предназначавшийся мне:
     - Ну и дура!
     Я обернулась, но… ни парня, ни девчонки, ни той шумной компании уже не было. Они не убежали, просто испарились…
     «Идиотизм!», как сказала бы Аня.
     Я уже минут пять звонила в дверь к репетитору, а там даже не шевелились. Ни звука – ровным счётом НИЧЕГО. Идти домой просто так не хотелось – всё-таки за знаниями пришла. Да и сдаваться просто так я не привыкла. И я звонила,… привалилась к двери и звонила. Чисто инстинктивно жала на кнопку, прекрасно понимая, что в квартире никого нет. Обидно, всё-таки. Наверное, такой день…
     Пожалев, наконец, измученный звонок, я отошла от двери и направилась к лифту. Тот долго не приезжал, а когда приехал (грузовой), в нём было темно, как в глубоком колодце. Заходить в столь сумрачное место не хотелось, но, немного поколебавшись, я вспомнила о семнадцатом этаже, на котором находилась, и решила поехать.
     Войдя в кабину, я в тусклом свете коридорной лампы нашла-таки кнопку первого этажа и нажала её. Когда двери закрылись, стало ещё страшнее. Я оглянулась, в поиске хоть малюсенькой полоски света, но ничего не нашла. По спине побежали мурашки, а лифт всё опускался и опускался. Казалось, целую вечность. И вечность эта длилась как-то слишком долго… Я не смотрела на часы – какое уж там – но была готова поклясться, что вверх я поднималась раза в три быстрее. Меня начали смущать такие странные обстоятельства, никак не желавшие укладываться в голове. Я даже засомневалась – едет ли лифт, когда…
     … когда из дальнего угла раздался тихий, вкрадчивый голос:
     - Кажется, мы застряли.
    
     Наверное, я закричала, и, наверное, громко. Потому что в дальнем углу кто-то завозился, громко вздохнул и проговорил:
     - Не пугайтесь. Вы меня не узнали?
     Наверное, я снова закричала. Сердце готово было вырваться наружу из меня и из лифта, а я была готова побежать за ним.
     - Нет, - утвердительно заключил голос. – Вы меня не узнали.
     - К-к-как я мог-гу в-в-вас узнать, если я вас даже не вижу?.. – я еле заставила себя успокоиться.
     - Вы меня просто не увидели. Тут темно, - заключил голос. Только тогда я поняла, что голос - мужской.
     - Я з-заметила, - унимая дрожь, проговорила я.
     - Так, и что будем делать?
     - Не знаю, - я почти полностью успокоилась.
     - У вас нет фонарика?
     - Боюсь, что нет, - я пожала плечами, и тут же про себя заметила, что мой собеседник это вряд ли увидел.
     - Ясно, - голос в дальнем углу лифта замолк. Минуты две мы молчали, но я не выдержала и сказала:
     - Дело ясное, что дело тёмное.
     - Да, - голос усмехнулся. – Интересно, а мы движемся, или нет?
     - Мне это тоже интересно. Можно было бы вызвать помощь, но, боюсь, нажму не на ту кнопку. А без этого мы тут можем ещё долго просидеть.
     - Да, - повторил голос. Помолчал, а потом продолжил: - И всё-таки, мы с вами познакомились. Конечно, если это можно так назвать.
     - Нет, так этого назвать ещё нельзя, - от скуки я всё-таки решила продолжить беседу на эту тему. – Меня зовут Елена. Можно просто Лена. А вас?
     - Кирилл. Просто Кирилл. Можно на «ты».
     - Да, меня тоже можно на «ты». А что ты имел в виду, когда сказал, что мы всё-таки познакомились?
     - Я думаю, сейчас, это уже не важно.
     - Пожалуй, ты прав, - Кирилл снова замолчал, и мне сразу стало как-то неуютно. Будто я разговаривала сама с собой.
     – Эй, Кирилл, ты там?
     - Страшно? – спросил Кирилл приятным голосом, внушающим уверенность.
     - Ага… - тихонько ответила я.
     - Не бойся, я же здесь.
     Мне показалось, что я увидела, как он улыбнулся в темноте…

     - Я никогда не застревала в лифтах, - после получасовой беседы я уже не знала, о чём можно говорить в такой вот «экстремальной» ситуации.
     - Я тоже. Знаешь, я ими вообще не пользуюсь.
     - Правда? А как же тогда?..
     - Да, ничего особенного. Мало ли, что в жизни случается. Тебя вот когда-нибудь заставляли драться с драконами?
     - Нет, - я рассмеялась.
     - Вот и меня тоже. А некоторых – заставляли.
     - Так ведь это когда было?
     - А какая разница? Вот мы сейчас застряли в лифте. А ты представь, что… это злой волшебник натравил на тебя дракона, ты забежала в пещеру, чтобы спрятаться, а тут… - Кирилл на секунду задумался, чтобы продолжить свой рассказ.
     - А тут обвал!
     - Совершенно верно, но не просто обвал, а магический обвал.
     - То есть? – переспросила я.
     - Ну, его тот волшебник устроил. Понимаешь?
     - Я понимаю, что сейчас два взрослых человека сидят в полной темноте в лифте и травят байки.
     - Ты слушай! – прервал Кирилл. – Я люблю сказки.
     - Я тоже, но может, лучше подумаем, как отсюда выбраться?
     - А что тут думать? Придёт прекрасный принц…
     - Ты.
     - Я, - довольно мурлыкнул в темноте Кирилл. – Убью дракона и спасу тебя. А потом…
     - А что потом, мы будем думать, когда ты меня спасёшь. Кирюш, я не возражаю, но мне ещё домой попасть надо и желательно сегодня.
     - Тебе скучно? – с грустью в голосе спросил Кирилл.
     - Я устала.
     - Извини. Я думал, тебя это развлечёт.
     - Современные люди не верят в сказки.
     - А ты?
     - Я не знаю.
     - Я приехал сюда, чтобы учиться, - проговорил мой собеседник.
     - Ты иностранец?
     - Можно и так сказать. Но вот сейчас я думаю, можно ли чему-то научиться, если не знаешь, как это применить?
     - При чём тут сказки?
     - Да, действительно, при чём тут сказки? Мои друзья говорят, что у меня хорошо получается их рассказывать, а вот придумывать я их не умею.
     - В сказках всё время происходят чудеса.
     - Ты хочешь чуда?
     - Да.
     - А что должно произойти?
     - Я хочу, чтобы пришёл электрик и вытащил нас отсюда.
     - Это несложно.
     - В каком смысле?..
     Кирилл ничего не ответил. Он глубоко вздохнул. Тихо, почти неслышно сделал шаг в мою сторону, и… Лифт остановился, меня ослепил яркий свет парадной. После абсолютной темноты это было так удивительно, перед глазами заплавали круги, и я, шатаясь, вышла наружу. Придя в себя, я заглянула в ещё не успевшие закрыться двери лифта – там никого не было.
     Дыхание перехватило, и я силилась понять, с кем же так долго разговаривала. Мимо меня он точно не проходил, но как тогда?..

     Придя домой, первое, что мне пришло в голову, это позвонить Ане. Так я и сделала:
     - Не может быть! – воскликнул Анин голос в трубке; в голосе её снова появился акцент.
     - Может, может, - начала уговаривать я её, или себя…
     - Мистика какая-то, - задумчиво произнесла она.
     - Ты это мне говоришь? Я не пойми с кем болтала почти что час, а он взял и … пшик!
     - Именно ПШИК! Большой такой ПШИК. А ты уверена, что ты с ним говорила? Я хочу сказать, может… это просто ошибка. Галлюцинация?
     - Сама ты «галлюцинация»!
     - Не надо злиться! А парень-то хоть симпатичный был?
     - Я его не трогала!
     - Зачем тебе его трогать? – не поняла Аня.
     - Я же говорю, там темно было.
     - Ну, по голосу-то можно было определить, - обиженно начала она.
     - Аня, прекрати сей же час! Я и так думаю, в порядке ли у меня мозги, а ты ещё про парня этого спрашиваешь.
     - Дело ваше, - заключила Анна. – Пойдёшь сегодня на дискотеку?
     - Извини, не могу.
     - Как хочешь, - произнесла она. – Если что, мы с ребятами тебя там ждём. Придёшь в себя – дуй к нам.
     - Я подумаю.
     - Ну, пока!
     - Пока, - я положила трубку и пошла на кухню.
     Там, уютно примостившись за столом, сидела Таня и что-то рисовала на листке бумаги. Я подошла к холодильнику, достала малиновый сок и налила в стакан. Дома больше никого не было, и я от скуки перегнулась через плечо сестрицы, чтобы посмотреть, что она там рисует. Над домиком, справа от улыбающегося солнца зелёным карандашом был написан телефонный номер и большая буква «К».
     - Ты говорила с Аней? – не отрываясь от своего «труда», спросила Таня.
     - Да. А что ты рисуешь?
     - Тебе звонили, просили перезвонить, - Таня с обиженным видом ткнула в зелёные цифры. Я ещё раз прочитала номер:
     - Я не знаю, кто это. Скорей всего спрашивали маму. Так что ты рисуешь?
     - Нет, спрашивали тебя, - спокойно, как танк, сказала Татьяна.
     - И что сказали?
     - Я рисую домик, - Таня подняла на меня глаза и сняла очки.
     - Что сказали? – повторила я.
     - Да так, ничего особенного. Просили перезвонить.
     - Ну, раз ничего особенного, значит, можно не перезванивать, - проговорила я и сделала большой глоток, намереваясь идти обратно в комнату.
     - Кто такой Кирилл? – неожиданно спросила Таня. От неожиданности я подпрыгнула, сок залил любимый мамин ковёр, а я, схватив листок, не обращая внимания на Танины возмущения, бросилась к себе и, унимая дрожащие руки, начала набирать номер.
     Ответил знакомый мужской голос:
     - Лена, здравствуй.
     - Привет! Ты куда делся?
     - Решил продемонстрировать тебе чудо. Получилось? – спросил он.
     - Да, - коротко ответила я. - Но откуда ты знаешь мой номер?
     - Ещё одно чудо, - рассмеялся Кирилл. – Я вот тут подумал… Я скоро уезжаю. Может, мы с тобой ещё разок встретимся?
     - Хорошо, - взволнованно закивала я и бросилась к шкафу, придерживая трубку плечом. – А когда? Сегодня?
     - Было бы неплохо.
     - Отлично. Только где, когда?
     - Я буду тебя ждать через пятнадцать минут у подъезда. Идёт? -
     Да, только…
     - Ну, до встречи, - Кирилл на другом конце провода так быстро положил трубку, что я даже не успела удивиться.
     Откуда он взял мой номер и как узнал, где я живу? Странно, очень странно.

Лист второй

Лишний багаж

     Я стояла у подъезда уже минут пять – ждала его. Наверное, я так никогда в жизни до этого не волновалась. В голову лезли всякие дурацкие мысли, сомнения. А вдруг он не придёт? Не успеет? Или он просто посмеялся?.. Странно, но тогда я даже не думала, что не знаю, как он выглядит. И он не знает, наверное… Там же было темно. Как он меня узнает? Об этом я начала думать, когда мимо подъезда прошла шумная компания молодых людей и девчонок. Я даже и не заметила бы их, если бы не увидела в толпе синие волосы, торчащие из-под банданы. Ребята прошли мимо моего подъезда и остановились где-то за углом. Оттуда ещё минуты через две вышел паренёк - Макс, как его назвала та Мальвина. Он подошёл прямо ко мне, выплюнул сигарету и нервно дёрнул головой, изображая приветствие. Затем он шмыгнул носом, набрал побольше воздуха в грудь и произнёс:
     - Он задерживается. Просил передать свои извинения.
     - Кто? – я не то что смутилась, была немного ошарашена.
     - Понимаете, пробки… - виновато пожал плечами парень.
     - Понимаю… Но ты о ком?
     - О милорде, - Макс даже не понял моего вопроса.
     - Я не жду здесь никакого милорда, - начала возмущаться я.
     - Как? – Макс вылупил на меня глаза. – Милорд сказал, что назначил вам тут встречу.
     - Мне действительно назначили тут встречу, но… Кирилл. Это он тебя послал?
     Вместо ответа гудок машины и визг шин разрезали густой предвечерний воздух. Отражённое в тонированных стёклах заходящее солнце ослепило меня, и тихий голос Макса отозвался в ушах словами: «Вот и он. Всего доброго!».
     Передо мной остановился золотистый БМВ седьмой серии. Дверь распахнулась, и мне навстречу вышел Кирилл. Я сразу его узнала, и всё мгновенно стало на свои места. Голубые джинсы, найковская футболка, чёрные волосы и синие-синие глаза… таким я его впервые увидела тогда, но таким я его впервые разглядела сейчас. Он улыбался мне своей голливудской улыбкой так искренне, так мило…
     - Прости, я опоздал, - он протянул мне руку.
     - Ничего, - я села к нему в машину, и мы поехали в неизвестном мне направлении. Потом я часто думала, зачем я тогда подсела к нему. Тогда – я знала, зачем. А сейчас… Может, я хотела дослушать ту сказку, от человека, который совершенно не внушал опасений. А может, автомобиль просто показался мне волшебной каретой для Золушки, которая была способна умчать меня далеко-далеко. В любом случае, мне захотелось чуда – оторваться ото всех насущных проблем и ввязаться в какую-то авантюру. Если бы я тогда знала, чем это закончиться… Наверняка всё равно бы села к нему в машину.
     Мы ехали долго. Выехали на кольцо, потом съехали с него и остановились у какой-то гостиницы. По пути Кирилл рассказывал о каких-то чудесах, об огромных замках, о летающих кораблях, о сказочных существах. Кажется это были феи. Да, точно, феи. Он ещё клялся, что одна из них его крёстная.
     - Да, конечно, - закивала я.
     - Ты мне не веришь? - удивился он и лихо крутанул руль, припарковывая машину.
     - Тише, тише, - я рассмеялась, вылезая из авто. – Ещё убьёшь кого-нибудь. Давно права-то получил?
     - Права? – переспросил он с таким видом, что я поняла – у него прав не просто нет – он даже о них не слышал.
     - Ну да, права. Бумажка такая, - я начертила пальцами в воздухе прямоугольник, но Кирилл отрицательно помотал головой. Потом рассмеялся:
     - Да знаю я, что такое права… Просто у меня их нет.
     - Знаешь что, обратно лучше поведу я.
     - Как хочешь,- он пожал плечами и открыл передо мной дверь. Затем, когда в холле никого не оказалось, он подозрительно оглянулся и нажал на кнопку лифта. После того, как он это сделал, внутри у меня застучал нехороший молоточек:
     - А почему никого нет?
     - Меня это тоже интересует, - загадочно протянул он.
     - Слушай, Кирилл, - я подёргала его за рукав, пытаясь обратить на себя внимание. Он посмотрел на меня. – Ты только не подумай, что я такая… Не знаю, как сказать. Я не знаю, стоило ли мне сюда приходить. Я ведь тебя и не знаю… -
     Что-то лифт долго не идёт, - он задумался.
     - Оставь… Сегодня у меня от лифтов одни неприятности.
     - Почему?
     - Я не понимаю сама себя. Обычно я так не ведусь… Я не знаю.
     - Я не сделаю ничего плохого, - внятно и доходчиво проговорил Кирилл. – Через два часа я уезжаю. Я ведь тоже не знаю, что такое происходит. Просто меня тянет, понимаешь вот тут… - он положил руку на сердце. – Раньше такого не было никогда.
     - Ты уезжаешь? – переспросила я, но потом поправилась – То есть… Прости, всё как в тумане.
     - Да, - Кирилл кивнул. – Как в тумане. Сегодня утром я думал, что уеду. Учёба закончена, но теперь я во всём сомневаюсь. Надо разобраться.
     Я посмотрела в его глаза; в них, как в зеркалах, я нашла отражение своих. Мир залился яркими красками, я почувствовала его дыхание на своем лице.
     Сзади нас с грохотом отворились входные двери, в них ввалились трое. Это были подростки. Девчачий голос разорвал тишину:
     - Милорд, здесь опасно – бегите!
     В тот же миг двери лифта распахнулись, оттуда ударил яркий свет. Меня отбросило в сторону и больно ударило головой о выступ в стене. Грудь сдавило, я еле смогла вздохнуть. Когда всё стало тихо, я открыла глаза и увидела, ту, которая спасла меня от неминуемой смерти – рядом лежала девушка, её бандана валялась на полу, волосы цвета индиго закрывали лицо, но я прекрасно узнала Мальвину.

     Попытка встать отозвалась глухой, нестерпимой болью в затылке. Всё слилось перед глазами – жёлтые стены, красная ковровая дорожка. Свет от ламп сник в этом калейдоскопе и мгновенно стало темно-темно. Я уже ничего не чувствовала. Только эта боль удушливо распространилась по всей голове и стучала пульсом в моих висках.
     Когда я пришла в себя – не знаю, сколько прошло времени – боль была уже не такой убийственной, как мне показалось в самом начале. Предметы постепенно обретали свои формы, силуэты людей уже можно было отличить от силуэтов мебели. На другом конце холла я увидела Кирилла. Он пытался встать, держась за стену. Помогала ему в этом девушка лет пятнадцати с длинными чёрными волосами, собранными в хвост на самой макушке. Когда он окончательно встал на ноги и, почти не шатаясь, сделал пару шагов по комнате, я проследила его взгляд – он направлялся к Максу. Тот сидел у стола регистрации и, стиснув зубы, смотрел на Кирилла. В этот самый момент Мальвина перевязывала ему кровоточащее плечо своей банданой. Кирилл сел перед ними на корточки, то же сделала вторая девчонка. Они стали тихо обсуждать произошедшее, и мне постепенно становилось ясно, что они-то точно знают, что произошло.
     - Удо вычислил наше местоположение? – спросил Кирилл.
     - Мы узнали об этом незадолго да нападения, милорд, - начал оправдываться Макс, но Кирилл знаком повелел ему молчать:
     - Ты и так натерпелся. Если бы не ты, всё бы давным-давно пропало. Я обязан тебе жизнью. Я обязан вам всем. Как только мы прибудем домой…
     - Если прибудем, - мрачно сказала девушка с чёрными волосами, поглядывая на двери лифта.
     - Фиона, замолчи! – громко приказала Мальвина, завязывая узелок на плече Макса. – Мы не раз выпутывались из подобных ситуаций – выпутаемся и сейчас.
     - Никогда раньше портал не должен был открыться через час с лишним. Раз Удо знает, где мы, ничто не помешает ему послать за нами ещё одну бригаду наёмников. К тому же может произойти перехлёст…
     - Фиона права, - уныло заключил Макс, – мы больше не можем с ними сражаться. Я уложил троих, одного уложила она. Но я ранен, а у Фионы и Кэт закончились часы. Если они нападут, вы один будете беспомощны, милорд.
     - Что ты предлагаешь? – Кирилл уныло отвёл взгляд.
     - Прячьтесь, милорд, - произнесла Мальвина, или, как выяснилось, Кэт. – Мы задержим их, если сможем.
     - Кэт, это нереально. Все знают, что наёмники бесчестны – в любой ситуации они действуют по шкале Обратуса.
     - Милорд, мы сумеем их задержать, хоть ненадолго, - тихо произнесла Фиона. – А вы должны успеть. От вас теперь зависит всё будущее королевства.
     - Фиона, - с благодарностью в голосе проговорил Кирилл. – Ребята, если мы выпутаемся, клянусь, что представлю вас всех к награде. – Кэт ухмыльнулась и встала:
     - Жаль, что остальные уже перенеслись. Они пропустят такую заварушку. Значит, так: Фиона, ты занимай оборонительное положение у входа, но наблюдай по всему периметру – чёрт их знает, откуда они откроют портал. Ты, Макс, сиди тут и не двигайся, если что – пали прямо в сияние, а я… - Кэт посмотрела в мою сторону, и мы встретились с ней взглядами. – Милорд, она очнулась. Что теперь будем делать?
     Все присутствующие резко обернулись и посмотрели на меня. Стало как-то неуютно под этими взглядами. Кирилл поднялся, подошёл ко мне и помог встать. Мы отошли в сторону, и он проговорил:
     - Ты можешь уйти, если хочешь.
     - Нет, давай ты мне лучше сначала объяснишь, что произошло, а потом я сама решу, уходить мне или нет, - не знаю, откуда во мне появилась тогда такая смелость. – Я слышала, тут что-то намечается.
     - Да. Но тебя это не коснётся, если ты уйдёшь и обо всём забудешь.
     - Меня это уже коснулось, - я потёрла затылок. Кирилл понимающе кивнул. – И поверь, я никому не даю просто так себя мутузить – ни за что.
     - Тебя не должны были задеть, но если бы не Кэт…
     - Я ей обязана и не люблю ходить в долгу. Если я могу хоть чем-то помочь…
     - Боюсь, что ничем помочь ты не сможешь. Я бы стёр тебе память, да вот что-то забыл заклинание… - он улыбнулся, и в синих глазах засверкали лукавые искорки. – Так что лучше просто уходи. И чем быстрее, тем лучше. Пойми, я не гоню тебя, просто боюсь, что очередной схватки может не пережить никто.
     - Что за схватки? Я помню лишь ослепительный свет.
     - Ты просто не успела перевести часы, - меланхолично проговорил он.
     - Куда их надо переводить?
     - В другую шкалу. Здесь, на Земле, это не принято, существует лишь одна шкала – по-нашему, шкала Брутуса. По ней в одном часе 3600 секунд.
     - Ну да, - я принялась в уме высчитывать, не ошибся ли он.
     - Есть ещё одна шкала – шкала Обратуса, по ней в одной секунде примерно сто часов.
     - Мда? А почему я о ней никогда не слышала? – в мою и без того больную голову начали закрадываться сомнения касательно умственного здоровья моего собеседника.
     - В вашем мире принято жить только по одному времени, ведь у вас нет волшебства.
     - А у вас?
     - А у нас есть.
     - А у вас - это где?
     - У нас – в моём мире.
     - Ясно, - я развернулась в поисках выхода, но Кирилл меня остановил.
     - Волшебство – лишь полёт мысли, он не может быть долгим. По нашим расчётам, сто часов за одну секунду – это столько, сколько нужно человеку, чтобы жить… Как сказать?
     - В волшебном темпе, - закончила я.
     - Совершенно верно. Но ты мне не веришь?
     - Нет.
     - Почему? Я плохо объяснил?
     - Ну что ты? Всё так складно вышло, вот только я не пойму никак, как из одной шкалы перейти в другую. У вас ведь такие проблемы?
     Вместо ответа Кирилл показал мне своё левое запястья. На нём красовался "Ролекс". Почти такой же, как у моего отчима, вот только на циферблате, прямо под стрелками, были нарисованы песочные часы и песок в них был, как настоящий.
     - Стоит лишь нажать вот сюда, - Кирилл показал на какую-то кнопочку сбоку, - и обладатель часов переносится в другую шкалу. Всё происходит в сотни раз быстрее. Тебя уже не видят обычные люди, а они для тебя – всё равно, что недвижимые памятники. У Кэт и Фионы весь песок закончился – нужно докупать, но это можно сделать лишь в нашем мире…
     - Я пошла! – я резко развернулась и направилась к выходу. Кирилл больше ничего не сказал, Кэт, Фиона и Макс непонимающе смотрели на него, забыв о том, что на них «скоро должны напасть». Я не поверила не единому слову.
     Всё моё желание отплатить Кэт за то, что она спасла меня, испарилось. Да и от кого спасать? Всё враньё – от начала до конца. Тоже мне, нашли дурочку!..
     Негодованию моему не было предела, я с силой толкнула дверь, почти вышла на улицу, когда решила обернуться и крикнуть что-нибудь пообиднее. Лишь краем глаза я увидела, что передо мной на улице из ниоткуда загорается яркий свет, такой, как тогда в лифте. Я глубоко вздохнула, чтобы набрать побольше воздуха в грудь, но вдох этот получился таким громким, почти утробным. Меня впихнуло назад, в холл. Всё виделось, как в замедленной съёмке: следом за мной ворвалось десять или двенадцать здоровенных мужиков в латах, прямо как из фильма про рыцарей. Лица их искажала злоба, громкие крики, которые они издавали, леденили сердце. Некоторые размахивали мечами, другие – топорами. Казалось, в них не было ничего земного – не могли земные люди с простыми земными сердцами быть настолько отчаянно злы. Я обернулась на то место, где раньше находились ребята – Кэт и Фиона стояли неподвижно, широко открыв глаза. Макс стоял рядом со мной, одной рукой он держался за раненое плечо, а другую выставил навстречу врагу, как бы защищаясь. Я не сразу заметила прозрачный, еле видимый фиолетовый свет, исходящий от его ладони. Наверное, свет этот был не так прост, ведь нападавшие, на которых Макс направлял руку, отлетали в сторону, но потом вставали и подходили снова, размахивая топорами.
     Как из тумана, к Максу подошёл Кирилл. Он загородил его собой и выставил вперёд обе руки. Они погрузились в голубоватое марево, а затем яркие фиолетовые лучи, намного сильнее тех, что создавал Макс, направились в сторону врага. Здоровенные мужики отлетали к стенам, как тряпичные куклы, и больше не поднимались. Кирилл вышел на середину холла и развёл руки в разные стороны, вынужденный сам защищать свою собственную спину. Лицо Макса исказила гримаса нестерпимой боли, но мутнеющим взглядом он уловил движение одного из уже побитых соперников.
     Он вскинул руки, издал пронзительный стон, но не смог ничего сделать – это была последняя капля – Макс отключился, свесив подбородок на грудь.
     А за Кириллом, отбивающимся от нападающих, неумолимо, как гора, возвышался самый огромный человек из тех, кого я когда-либо видела. Он стоял ко мне спиной с занесённым над головой Кирилла мечом. Я еле успела вскочить на ноги, как он резким движением опустил меч на голову Кирилла. Между головой и мечом оставалось полсантиметра, когда откуда-то изнутри у меня выплеснулась огромная тёплая волна розового света. Я машинально выставила вперёд руки и направила их на рыцаря. Свет, более яркий, чем у Кирилла, словно наполнил меня изнутри - я это чувствовала - и вырвался наружу через кончики пальцев. Враг даже не успел обернуться и посмотреть на меня, как упал, упал замертво.
     Кирилл, наконец, повернулся, посмотрел на меня, на мои руки, затем перевёл в раздумье взгляд на девчонок, так и стоявших неподвижно. Я посмотрела в том же направлении – за их спинами, прямо в стене, сама по себе образовалась крутящаяся воронка; внутри неё светился контур, по форме своей немного напоминающий пятиконечную звезду.
     Похоже, рыцари тоже её заметили, потому что бросились в сторону Кэт и Фионы, размахивая оружием. Кирилл среагировал быстрее меня, он крикнул: «Тащи Макса к порталу!», а сам бросился в сторону неподвижно стоящих статуй. Одним движением он откинул нападавших в противоположную сторону и по одной столкнул девчонок в воронку.
     Я взяла Макса под руки и потащила туда же. Он был тяжёлым – я не знала, как мне спасти его от врагов, которые уже пришли в себя и снова нападали на Кирилла. Тот оборонялся, как мог. Выход нашёлся быстро… Потом я немного жалела, что не подумала ещё чуть-чуть, но уговаривала себя тем, что этого «чуть-чуть» у меня просто не было. Я повернулась к воронке спиной и изо всех сил потянулась назад, увлекая за собой Макса. Портал затянул нас обоих, вскоре туда же прыгнул и Кирилл. Воронка захлопнулась, и мы начали падать в кромешную тьму.

     Проснулась я от того, что страшно замёрзла. Было мокро, темно и очень холодно. Лежать, к тому же, было очень неудобно. Что-то врезалось в бок, обе ноги и руку я отлежала, голова - так просто раскалывалась. Вот только спине было тепло – сзади потрескивал костёр. Я открыла глаза и прежде, чем вспомнить, что же произошло, оглядела место, где находилась. В какой-то неглубокой пещере, я лежала на камнях лицом к выходу. В кромешной тьме не было видно ни зги, кроме маленького кусочка неба, освещённого незнакомыми звёздами.
     Сзади кто-то копошился. Я оглянулась и увидела Кирилла, греющего руки над огнём, Макса, дремлющего в углу пещеры, и Фиону, пытающуюся что-то приготовить. Фиона подняла глаза и дёрнула Кирилла. Он посмотрел на меня:
     - Ты как? – спросил он.
     - Я где? – спросила я, попытавшись встать. Фиона хмыкнула, встала и подсела к Максу.
     - В пещере, как и я, как и мы все, - Кирилл сделал такой знак рукой, будто показывал мне музей.
     - Я это уже… ик, поняла, - крякнула я, сев поудобнее. Ноги окончательно отказывались меня слушаться. – А где, в пещере?
     - Вот Кэт сейчас придёт и расскажет, где пещера, - глухо отозвалась из угла Фиона. – А пока мы и сами не знаем. – Я перевела взгляд на Макса – тот, опустив глаза, кивнул.
     - А что произошло? В смысле… Мы были там, а теперь тут.
     - Мы перенеслись, - деловито ответила Фиона. – Через портал. Вы себя как чувствуете? Обычно, после первого раза тошнит.
     - Пардон. А куда мы, собственно говоря, перенеслись? - Фиона раздраженно хмыкнула и посмотрела на Кирилла:
     - Объясняйте ей сами, милорд. Мне надоело.
     - Мы перенеслись в… - потянул Кирилл.
     - В Ляуштрасс, - объявила ворвавшаяся в пещеру Кэт.
     - В Ляуштрасс? – переспросила Фиона. – Всё не так плохо, как я думала.
     - Всё намного хуже, чем ты думала, - прервала её Кэт, подсаживаясь поближе к огню. – Город захвачен наёмниками Удо. Мы не попадём в столицу иным путём.
     - Их много? – проговорил Макс, едва придя в себя.
     - Я слышала, человек двести.
     - Удо направил треть своих личных войск, чтобы поймать нас? – удивился Кирилл, Кэт кивнула.
     - Он проведал, где откроется портал.
     - Если бы он проведал, где откроется портал, нас бы уже давно схватили. Видимо произошёл перехлёст и Удо знал, как произойдёт искажение.
     - Откуда, милорд? – воскликнул Макс.
     - С этим ещё предстоит разобраться… но ты же знаешь, он очень сильный волшебник, - задумчиво ответил Кирилл.
     - Значит они ждут нашего появления в городе… Нам нельзя там появляться, - заключила Фиона.
     - Милорду надо быть на коронации в Саурвале через неделю, или Удо перетянет Кардинала на свою сторону, и тогда восстания не миновать.
     - Макс, как ты любишь сгущать краски, - перебила его Кэт. – Надо где-то достать «часов». Хоть немного, и тогда… может, прорвёмся?.. – Кирилл обречённо помотал головой:
     - А другого пути нет?
     - Город стоит на холме – с одной стороны залив, с другой - лес, но там патрули. С третьей – вот это самая гора, - Кэт постучала ногой по земле, - но нам не в эту сторону. В столицу – либо через лес, но там опасно, либо прямиком через город, но там ещё опасней.
     - Я не знаю, как выходить из этой ситуации. Я один, у меня трое телохранителей и ни один не может сражаться – у вас с Фионой нет «часов», Макс ранен.
     - Сир, вы забываете, что мы самые лучшие, - улыбнулась Кэт. – Наши семьи никогда не простили бы нам, если бы мы вас оставили.
     - Мы верны вам, милорд, - произнесла Фиона.
     - И потом, она, похоже, маг. Настоящий маг, - Макс кивнул в мою сторону. И опять все на меня обернулись… Как же неприятно!..
     - Макс, ты в своём уме?! – встряла Кэт.
     - Ты не видела, как она сражалась, - отрезал парнишка с восхищением глядя в мою сторону.
     - У неё не было «часов», - недоверчиво проговорила Фиона, принимая сторону Кэт.
     - Я слышал, есть маги, которым они не нужны – они переносятся от одной шкалы к другой, когда захотят. Скажите им, милорд, - жалобно простонал Макс.
     - Она, правда, сражалась, милорд? – спросила Кирилла Кэт.
     - Она спасла меня, - тихо ответил тот, не смея поднять глаз.

     - Но что это значит?! Я не понимаю! – Кэт расхаживала взад-вперёд, насколько это позволяли габариты пещеры. – Только заранее обученные маги могут использовать «свет». Как же родословная, генеалогическое древо? В наших с Фионой семьях все потомки были телохранителями со времён вашего пра-пра-прадеда. Род Макса и того древнее.
     Как такое может быть?! Свечение не даётся при рождении; тем более такое сильное, как вы говорите. Вызывать его учат с младенчества. А она, она…
     - Кэт, замолчи! – рявкнул наконец Кирилл. Вот уже почти два часа Мальвина расхаживала по комнате и бубнила, притом весьма громко, одно и то же.
     - Простите, милорд, - Кэт умолкла и, обиженная, подсела в уголок к Фионе и Максу.
     Кирилл встал, подал мне руку, и мы вышли из душной пещеры на свежий воздух. Трава под ногами была мокрая, мои босоножки быстро намокли, пока мы поднимались вверх по пологому склону. Звёзды над головой были совсем незнакомые. Вскоре мы поднялись на самую вершину – оттуда был прекрасно виден город, окружённый крепостной стеной. Над городом светила огромная луна, рядом, вторя первой, сияла ещё одна, поменьше.
     Мы стояли молча очень долго. Становилось совсем темно и я пожелала оказаться сейчас дома. К сожалению, желание моё не сбылось – меня не подхватил торнадо и не отнёс обратно в Москву. Мы стояли и смотрели на город, на звёзды и я не знала, что делать.
     - О чём ты думаешь? – спросил, наконец Кирилл.
     - Как мне попасть домой.
     - Ты уже не думаешь, что всё это – психушка? – усмехнулся он.
     - Я думаю, что ты – самый главный псих, - я улыбнулась.
     - Нет, - он опустил голову, а потом поднял её и внимательно посмотрел на луну, одну из двух. – Самым главным психом я стану через неделю – сразу после коронации.
     - Ты станешь королём?
     - Я буду официально признан наследником. Пока не умрёт нынешний король – мой отец.
     - Значит, ты – принц, - теперь уже усмехнулась я.
     - Принц, - виновато, будто извиняясь, сказал Кирилл.
     - Но я думала принцы являются наследниками с тех самых пор, как родились, - неуверенно предположила я.
     - У нас не так, - Кирилл покачал головой. – Чтобы стать наследником нужно получить образование, доказать верность государству ну и не натворить глупостей, разумеется.
     - Хм. Принц… Наверное, здорово?
     - Ну, как видишь.
     - Вижу. Но вот как мне домой всё-таки попасть, а, принц?
     - Как только мы попадём в столицу, я попрошу Тезаруса открыть портал, и ты перенесёшься назад.
     - А Тезарус это?..
     - Личный королевский придворный волшебник, отвечает за перемещения.
     - А что, есть ещё один придворный волшебник? Не личный и не королевский?
     - Есть, - с горечью в голосе сказал принц. – Удо – личный придворный волшебник Кардинала.
     - Тот самый? – изобразила крайнюю заинтересованность я.
     - Тот самый, – так же деловито кивнул Кирилл.
     - Ясно. То есть… Ничего не ясно. Если ты принц, то почему должен бояться какого-то придворного волшебника?
     Прикажи – и он или его сподвижники, слуги, вассалы, не знаю, кто там, отвалят. Нет?
     - Боюсь, что нет. Слышала поговорку: «Вассал моего вассала – не мой вассал»? – я кивнула. – Ну вот, это напрямую относится к сложившейся ситуации. Наёмники – служат Удо, Удо служит Кардиналу, Кардинал не служит никому, кроме Бога, они с моим отцом на разных сторонах баррикад.
     - Воюют, что ли?
     - Нет.
     - Ну, тогда я ничего не понимаю.
     - Ну как? Есть власть духовная – Кардинала, есть власть монаршая – моего отца. Кардинал вообще не любит все эти сколки, они с отцом предпочитают биться только за шахматной доской. А Удо, он… Он хочет их направить друг против друга.
     - А ему-то какая выгода?
     - Не знаю,- ответил Кирилл, но по его лицу было видно, что ответил он не совсем честно.
     - Неужели Кардинал не знает, что за человек этот Удо?
     - Какой бы он человек ни был, но маг он великий – этого отрицать нельзя. Вот Кардинал и держит его при себе.
     - Но зачем его наёмникам на тебя нападать? – этого я никак не могла понять.
     - Очень холодно. Давай я тебе это завтра объясню.
     - Ты хотел сказать сегодня? – я посмотрела на часы.
     - Да, уже сегодня. Иди спи, а нам с ребятами надо посоветоваться о том, куда завтра идти.
     - Спокойной ночи.
     - Спи спокойно, - Кирилл едва заметно подмигнул, и я пошла обратно в пещеру.

     Мне бросили в лицо какие-то грязные тряпки. Это окончательно привело меня в себя. Я откинула их от себя, оперлась на локоть и приподнялась, протирая заспанные глаза. Костёр почти потух, и лишь немного дымились остатки недогоревших углей. Солнце давно встало и теперь ярко освещало пещеру. Надо мной стояла Кэт:
     - Можно было бы и поаккуратней, - недовольно пробурчала я, напуская на себя самый грозный вид, который могла изобразить.
     - Давайте быстрее, - произнесла она, скептически меня оглядывая. – Сейчас в городе – самая торговля. Если соответственно оденемся, может, обойдётся без ненужных жертв, - при этих словах эта малолетка посмотрела на меня с таким видом, будто ненужной жертвой так или иначе быть мне.
     - Понятно, - я встала и попыталась определить, где у принесённого верх, где низ. – Слиться с местным колоритом, так сказать.
     - Это накидка, - Кэт вырвала у меня тряпьё, встряхнула его - и действительно, в её руках оно стало неким подобием одежды. – Когда сойдём с горы, наденьте капюшон и опустите голову.
     Я надела на себя серую ткань, Кэт туго завязала тесёмку на шее, оправила на мне накидку и придирчиво осмотрела с ног до головы. На ногах она собственно говоря и остановилась. Я, уловив ход её мыслей, отошла в сторону и одёрнула накидку ниже.
     - Ну нет, босоножки я не сниму! В чём мне прикажете домой топать от этого вашего Тезаруса?
     - Накидка не достаточно длинна, - Кэт была непоколебима. Откуда-то из-под камня она выудила старые разодранные сандалии. – Очень удобные. Достались от одного монаха…
     - Нет! – завопила я. – Никто не заставит меня это надеть! А вдруг у него грибок был? Или ВИЧ?
     - Вот только не надо красивых слов, - Кэт встала в позу, а я попыталась понять, где конкретно она нашла красивые слова. – Забыли, с кем имеете дело? ВИЧ через обувь не передаётся. Да и потом, какой ВИЧ у монаха?
     - Да откуда ты, малявка, знаешь, что это был за монах?! И как ВИЧ передаётся? И как?.. – я запнулась, не зная, о чём ещё можно спросить у современного подростка, чтобы убедить его в своей правоте. Они же сейчас такие умные! Они всё сами знают…
     - Уйёё! – простонала Кэт, прикрыв рукой глаза. – Да катитесь вы!.. Ух, если бы не милорд. Не хотите – не одевайте!
     И пусть вас схватят, посадят и тогда никакого Тезаруса, никакого дома такой истеричке, как вы, не видать!
     - А ты, конспиратор разэтакий! Молчала бы! А то трясёт тут своими волосами, Мальвина! Кудряшка Сью! Тебя, что, будем наголо брить, чтоб не попасться? Сама-то ни за что бы с причёской не рассталась! У меня босоножки из Лондона, между прочим! Да, я - истеричка! Но с туфлями не расстанусь! Ты знаешь, сколько с меня за них на таможне содрали? Незаконно, между прочим! А как я в них экзамены сдавала? А как всю Москву вдоль и поперёк на машине изъездила?! Да они у меня боевые! Мой талисман! – под конец тирады, когда у меня уже кончилось дыхание, а в пещере собрались все, кроме Кирилла, я чувствовала себя полной дурой. Настоящей идиоткой, страдающей за правое дело. Хотя это чувство ни за что не сравнилось бы с тем, что я почувствовала буквально через минуту:
     - А чем вам мои волосы не нравятся? – почти обиженно сказала Кэт, кося глаза, дабы посмотреть на своё каре, хотя бы на кончики…
     - Чем? – озадаченно спросил Макс, глядя то на меня, то на волосы подруги.
     - Но?.. Разве вы не видите? – указывать на такой явно бросающийся в глаза факт, было как-то неудобно. Однако, несмотря на все мои ожидания, на лицах всех троих я не прочла ничего, кроме совершенно искреннего удивления. – Они же синие… - прошептала я, борясь с самой собой.
     - И что? – всё так же непонимающе спросила Кэт.
     - Как что?!..
     - Это мой натуральный цвет, - она пожала плечами, а я будто упала в пропасть. В надежде на поддержку или, хотя бы, сочувствие, я по очереди заглядывала в глаза сначала Фионе, потом Максу. После этого окончательного и бесповоротного провала, в моём мозгу всплыла сама собой картина с изображением пергамента с надписью: «Приговаривается к пожизненному самоистязанию посредствам собственной совести». На этом можно было бы поставить жирную точку и больше не продолжать, если бы в пещеру в этот момент не вошёл Кирилл в таком же тряпье и, сняв капюшон, не сказал:
     - Итак, все готовы? Вижу, что все, только… Кэт, сними, наконец этот дурацкий парик. Твой отец меня не простит, если узнает, что ты шастала где-нибудь в таком виде… Я что-то не то сказал? Почему вы все смеётесь? Фиона, ты всю пещеру подметёшь, хватит валяться! Макс, а ты-то что? Мужчина называется… Ты же вроде был ранен? Кэт… Кэт… Ты чего плачешь? От смеха? Это не смех, это… Да что с вами?!
     Кэт вытирала выступившие слёзы стянутым с головы париком. Растрёпанные тёмно-русые волосы прилипли к лицу, и она не могла ничего сделать – всё её тело содрогалось в беззвучном хохоте. В этом воцарившемся цирке, где троица малолетних телохранителей изображали подвыпившую публику, а я - вечно грустного, ударенного по голове клоуна, Кирилл – единственный, кто ничего не понимал - смотрелся довольно глупо. Он метался от одного ржущего подростка к другому, потом ко мне, готовой разреветься, как девочка, потом снова к ним. Все его старания были тщетны – эти так называемые телохранители уже сделали свой шаг, и я твёрдо решила на них обидеться… На всех!

Лист третий

Казематы Ляуштрасса

     Ворота города были широко открыты для всех желающих. А их поток был неиссякаем. Огромные телеги, груженные товаром, кричащие друг на друга люди, одетые в лохмотья, чинно проезжающие господа, окружённые стражей, кареты, запряжённые пятью, а то и шестью лошадьми. Прямо у ворот стояла таможня, состоящая из наёмников Удо. Все на одно лицо: ростом каждый не ниже двух метров, красные носы, торчащие из-под поднятых забрал, тяжёлые латы, одним видом внушающее опасение оружие. Непонятно было, как они двигаются в такой экипировке.
     Однако – какими бы неповоротливыми они не казались – управлялись с поставленной задачей они очень хорошо, а главное, быстро. Ни одна повозка, ни один приезжий не оставался без должного внимания – будь он одет хорошо или плохо. Тем не менее, никакой неурядицы это не создавало – пробок, заторов или прочих неудобств, связанных с движением, не возникало. Меня насторожило то, что люди, приезжающие на каретах, даже не возражали, когда их допрашивали, осматривали привезённый багаж – видимо, никто не хотел связываться с Удо. Это внушало опасения, и я подошла ближе к закутанному с ног до головы Кириллу.
     - И как мы собираемся пройти?
     - Ещё не знаю, - помотал головой принц. Тем временем между нами и ближайшим проверяющим оставалось не более тридцати метров, мы уже влились в общий поток, отступать было поздно, любое движение в сторону могло вызвать подозрения. К нам подскочила Фиона:
     - Милорд, - тихо прошептала она. – Они ждут вас в сопровождении трёх телохранителей. Неважно, в каком виде, мы появимся – они ждут четверых.
     - Что ты предлагаешь? – тихо спросил подошедший Макс.
     - Нам нужно разбиться, - ответила Фиона. – Они знают, что телохранители ни за что не оставят своего сюзерена. Я хочу сказать… Не подумайте, что это предательство, но нам всем лучше идти раздельно. Кэт пойдёт с Максом, я пойду первой вместе с миледи.
     - Что ты говоришь?! – возмутилась Кэт. – Я никогда!..
     - Тише, - шикнул Кирилл, - Кэт, прошу тебя! Фиона права, – он резко сделал шаг в сторону.
     Фиона мгновенно схватила меня под руку и потянула вперёд. Мы подошли прямо к стражнику. Он хмыкнул, глядя сверху вниз, встал в позу и пробурчал:
     - Кто такие?
     - Мы… - потянула я.
     - Имена.
     - Что вы, господин? – заискивающе поклонилась Фиона, толкая меня в бок. – Какие имена? Мы пришли в город… торговать.
     - Чем? – рыкнул стражник, моё сердце приглушённо стучало. – У вас нет товара.
     - Что пристал к ним, чучело? – к проверяющёму подошёл ещё один наёмник. Он был на голову выше первого и в полтора раза шире. – Не знаешь, чем им торговать?
     - У них нет с собой товара, - пробурчал рыцарь. Второй рассмеялся. Подошёл к Фионе и сорвал с неё капюшон. Я оглянулась и в толпе увидела встревоженные глаза Кирилла.
     - Их товар всегда с ними! – громко объявил рыцарь. – Сразу видно, что новичок. Ни один телохранитель не станет выдавать себя за уличную девку. Проходите, не задерживайте движения! – он пропихнул вперёд меня и Фиону. Она, облегчённо вздохнув, надела капюшон, и мы прошли вглубь города. Пройдя за городские ворота, туда, где таможенники уже не стояли, мы остановились.
     - Мразь, - сквозь зубы процедила Фиона. Она убрала прядь смоляных волос со лба и посмотрела на меня. – Испугались, миледи?
     - Неприятно, - проговорила я, не сумев выдавить ничего больше.
     - Для них женщина либо гулящая, либо преступница. В данной ситуации нам лучше быть первым, - я кивнула. – Что-то милорда нет, - Фиона взглянула на ворота. Я последовала за ней. Там что-то происходило. Разом все наёмники с площади подтянулись ко входу. С обнажёнными мечами, они распихивали зевак, дабы пробраться к очагу происшествия. Через пять минут мы увидели, как стоящие у ворот люди выстроились в две шеренги, освобождая путь.
     Оттуда вышли два стражника, за ними ещё два, а между… Под конвоем вели Макса и Кэт. Оба в оковах с поднятыми головами, они даже не посмотрели в нашу сторону. В этот момент кто-то сильно сжал мою руку. Я оглянулась и увидела Кирилла. Он стоял за спиной Фионы, прижимаясь к серой стене дома. Шумиха нарастала, толпа следовала за арестантами. Фиона, не нуждаясь в приказе, незаметно влилась в эту толпу и мгновенно попала в первые ряды, сделав знак оставаться на месте.
     Кирилл оттянул меня в угол, мы спрятались за стоящей рядом телегой. Он озадаченно смотрел в след Максу и Кэт, но в его глазах уже горела непонятная искорка:
     - Когда вы с Фионой прошли, я решил идти следом. Макс с Кэт не отставали, следовали по пятам, только к стражникам мы подошли разным. Они почти прошли, не знаю, как назвались, что сказали, но их пропустили. А мой – тот самый, который проверял вас – привязался. Наверняка, что-то заподозрил. А может, ему просто влетело… Я не знаю, но он сдёрнул с меня капюшон.
     - И? Узнал? – затаив дыхание, я слушала.
     - Я думаю, нет. Иначе сейчас под конвоем бы шёл я. А вот Кэт… У неё нервы на пределе были, вот и решила вместо меня себя подставить. Закричала что-то, по латам дубасить начала. Макс её остановить пытался – видел, что я уже проскочил, но её как понесло, - Кирилл опустился на колени и закрыл лицо руками.
     - Их вычислили?
     - Даже если нет, казни не миновать – она подняла руку на наёмников придворного волшебника самого Кардинала.
     Этого не прощают.
     - Не отчаивайся, – я подсела к нему, - мы что-нибудь придумаем.
     - Да, - закивал он, поднимая глаза. – Нам надо достать часов до того, как придёт Фиона. Но вот где?
     - А где их обычно достают?
     - Их можно купить в оружейной лавке, если там есть разрешение на торговлю волшебными препаратами.
     - И что? Пойдём и купим. Деньги-то есть?
     - Дело не в деньгах. Ляуштрасс на военном положении. Здесь закрыты все места, где раньше можно было купить оружие. О волшебстве нет и речи – сейчас часы только у наёмников.
     - Но ведь мы можем перенестись в другую шкалу и забрать то, что нам надо. Они ведь будут неподвижны, разве нет?
     - Я вижу, ты себе ещё плохо представляешь, как действуют часы. Перенесись хоть сейчас - и пол-улицы озарится вспышкой. Наёмники хоть и выглядят туповато, но реакция у них – будь здоров. К тому же, у тех, кто переносится сразу после тебя? остаётся ещё где-то полсекунды, пока ты не разгонишься, чтобы влиться в тот же момент времени.
     Это как гонки в забронированных ящиках. Успел забронировать – добро пожаловать, а нет – стой как статуя.
     - Значит, нет никакой надежды? – Кирилл покачал головой. – Стоп! Ты же принц! Тебе нельзя раскисать. Мы чего-нибудь придумаем. Где хоть храниться эта дрянь? – Кирилл кивнул на проходящего мимо стражника – рядом с кольцом, в котором висел меч болтался маленький холщовый мешочек.
     - И всё? – удивилась я. – Так просто?
     - Есть мысли? – переспросил принц.
     - Есть, - как можно неоднозначней ответила я. – Сиди тут.
     - Да что ты?.. - Кирилл взялся за подол моё накидки, не давая встать.
     - Фиона сказала, что для них все женщины либо гулящие, либо преступницы, которых надо посадить. Вот мы и проверим, - я отцепила его руку и встала. Он резко подскочил и перегородил мне путь:
     - Ты не посмеешь! – с негодованием в голосе произнёс он.
     - Успокойся. Ты что подумал, я?.. Нет, на это, мой принц, можете даже не рассчитывать. Просто Кэт спасла мне жизнь, а долг платежом красен.
     Кирилла отпихнула от меня какая-то неведомая сила. Он упал на спину и никак не мог прийти в себя, а надо мной уже возвышалась эта гора – тот второй рыцарь, который пропустил на с Фионой в город.
     - Уже развлекаешься? – грозно спросил он, поглядывая то на меня, то на Кирилла.
     - А… э… - проблеяла я, не в состоянии сказать что-либо ещё.
     - Пойдём, я тебя угощу, - он отхлебнул из фляги, вытер незащищённую шлемом часть лица и повесил фляжку на пояс – как раз рядом с мечом и… заветным мешком с «часами».
     - Ну, пойдём, капитан, - наугад назвала чин я, и, похоже, не ошиблась, потому что рыцарь освободил путь, и мы направились к какой-то таверне.
     Войдя в тускло освещённое, душное помещение, мы сели за стол. Рыцарь снял с себя шлем, оказавшись ещё большим уродом, чем я ожидала. Он вытер замусоленным платком мокрое лицо, но на носу повисла капелька пота. Капитан дёрнул головой в поиске хозяина, капелька сместилась чуть–чуть вправо, угрожая вот-вот упасть. Хозяин отозвался быстро и подскочил к нам:
     - Чего изволите? – низко кланяясь, спросил он.
     - Ты мне тут не любезничай, - проорал капитан; схватив несчастного за воротник, он притянул его к себе. – Я с дамой, не видишь? – он тряхнул лицом, нос колыхнулся, подобно трамплину, а глаза хозяина сошлись всё на той же зловредной капле.
     - Что вы, что вы, господин? Я и не думал! Так чего изволите?
     - Ты чё будешь? – рыцарь глянул на меня с таким остервенением, что стало по-настоящему страшно.
     - У вас э-э-э… квас есть? – промямлила я, хозяин кивнул. – Тогда принесите, если можно.
     - Хорошо, - стуча зубами, произнёс владелец таверны. – А в-в-вы?..
     - А мне портвейн! – дурным голосом проорал капитан. – Бочонок или два! Сегодня всю ночь дежурил – имею право! – заключил он и отбросил от себя владельца таверны, а я, удивлённая сказанным, задумалась о том, подают ли в Москве портвейн бочками. Владелец кубарем полетел в сторону, сшибая по пути стоящие рядом стулья и табуретки. – А ты чего, вина не будешь? – спросил он. Я мотнула головой в знак отказа, он передразнивая, сделал то же самое и капелька, ставшая раза в два больше, заходила ходуном на кончике его носа. – Почему?
     - Я не пью, - ответила я, но по выпученным глазам капитана поняла, что девушка, работающая по совершенно определённой специальности в этом мире, в это время не пить просто не может. – На работе не пью, так сказать. Хм… - я кашлянула, отведя глаза в сторону от его противной рожи.
     - Понимаю, - участливо произнёс рыцарь. – Я ведь тоже своего рода на работе. Правда сейчас – не моя смена, можно и отдохнуть.
     Вскоре принесли наш заказ. Портвейн даже отдалённо, даже запахом, портвейн не напоминал, но рыцарь, видимо, так хотел пить, что этого просто не заметил. Один за другим, он осушил пять или шесть кубков. Квас тоже был, откровенно говоря, не самый лучший, к тому же тёплый. Я отхлебнула пару раз и стала с интересом наблюдать за судьбой капли на носу капитана, которая с каждым погружением её в кубок с портвейном, делалась всё больше и больше. Становилось интересным наблюдать за её поведением – каждую минуту, по мере опьянения хозяина носа, то есть рыцаря Бауфбота, как он назвался, капля норовила сорваться и упасть, окончив тем самым свою недолгую жизнь, но, тем не менее, держалась всё так же стойко.
     По истечении часа, когда первый бочонок был опустошён полностью, а второй уже на четверть, Бауфбот всё-таки оторвал свою пьяную рожу от кубка и посмотрел на меня маленькими красными глазками:
     - Ну а теперь - за дело! – произнёс он, явно обращаясь ко мне. Я, изображая полную дурёху, налила ему ещё кубок и поднесла к самому рту. Он посмотрел на меня бешеными глазами, потом посмотрел на кубок, потом – снова на меня.
     В конце концов, он хмельно улыбнулся, ударил меня по руке, от чего кубок со звоном покатился по грязному деревянному столу. – Э, нет! От меня так просто не отделаешься! Чтобы окончательно опьянеть, мне будет мало трёх таких бочек. Пойдём! – он схватил меня за руку – в ужасе я не знала, что делать. Бауфбот сделал шаг, другой и…
     … он падал тихо, неспешно, можно сказать, аккуратно, как в фильмах с трагическим концом, где главного героя всё-таки убивают, и он умирает на руках своей возлюбленной. К сожалению, рыцарь Бауфбот мало был похож на лирического героя, да и я в сложившихся обстоятельствах не горела желанием исполнять роль его грустной спутницы.
     Словно выбирая позу, место, чтобы расположиться, капитан уже на полусогнутых ногах сделал несколько шагов вправо, потом влево, потом, как в ритме вальса, закружил по помещению, опускаясь всё ниже и ниже. Окончательно упал он у прилавка, загораживая вход. Романтика портвейна…
     Через минуту или две, когда мне всё же удалось высвободить свою руку из лап притихшего рыцаря, с кухни появился хозяин таверны. Он неуверенно оглядел его, попинал ногой в бок, дабы убедиться, что Бауфбот отключился надолго и посмотрел на меня:
     - Ну что, хорош мой портвейн? – его глаза сияли.
     - Так это вы его усыпили? Но зачем?
     - Забирайте, за чем пришли, и передавайте мои лучшие пожелания принцу. И бегите, бегите быстрее, - хозяин покосился на лежащего Бауфбота.
     Я нагнулась, отвязала от пояса мешочек, заглянула в него – там лежал белый песок. Решив не терять времени, я завязала его покрепче и спрятала за пазуху.
     - Спасибо вам огромное!
     - Не за что, - хозяин таверны пожал мне руку, и я выбежала на улицу искать Кирилла.

     - Повтори ещё раз, - всё больше наседал Кирилл. – Он тебя хоть пальцем тронул?!
     Мы сидели в небольшой гостинице за общим столом. Постояльцы ещё не спустились: для ужина было ещё рановато, и все остальные, кроме нас, разумеется, либо гуляли по улицам Ляуштрасса, либо спали в своих комнатах. Фиона пришла с плохими новостями – без суда и следствия за одно покушение на стражников Удо Кэт и Макса приговорили к позорной казни через повешенье как лазутчиков. Фиона сидела с нами – переводила дыхание и пыталась что-нибудь придумать, чтобы освободить ребят. Она стаканами пила ледяную воду и переводила глаза с меня на Кирилла. Я доедала остывающий суп и пыталась убедить Кирилла, каким-то магическим образом засыпавшего белый песок себе и Фионе в часы на руке, что со мной ничего страшного не произошло.
     - Да не трогал он меня! – в который раз отнекивалась я. – Чего пристал? «Часы» я достала, вернулась живая, здоровая… тьфу–тьфу. Где тут деревяшка почище? – я нагнулась и постучала по деревянному полу; стол, конечно, тоже был деревянным, но если сравнивать критерии чистоты пола и стола, выбор был не пользу последнего.
     - Да, вернулась! – не отставал Кирилл. – Да, достала «часы»! Но если я узнаю, какой ценой это случилось, я… - он запнулся, - я перебью всех этих мерзавцев!
     - Да знаешь ты цену, я тебе пять раз повторяла. Ну, пялилась я на его красную рожу с час, ну испугалась немножко, когда он, как выяснилось, пьёт, как заправский алкаш и не пьянеет. Не знаю, правда, что было бы, если б не хозяин таверны, а так – всё нормально.
     - А что за хозяин? – оторвалась от питья воды Фиона и подняла на меня воспалённые глаза.
     - Я же рассказывала, - не захотела отвлекаться от поедания ставшего противным супа – уж очень хотелось есть. – Человек, как человек.
     - Простой человек не стал бы рисковать ради неизвестно откуда взявшегося принца и его странного вида подружки. Я не хочу вас обидеть, миледи, но когда город на военном положении, местное население обычно предпочитает не рисковать, - промолвила Фиона, посмотрела на Кирилла, потом они оба перевели взгляд на меня – Кирилл кивком показал свою солидарность с телохранителем.
     - Что вы хотите от меня услышать? – я глубоко вздохнула и отодвинула от себя опустевшую миску.
     - Как он выглядел? – осведомился Кирилл. Они сидели за противоположной стороной стола, низко пригнувшись. Я чувствовала нарастающее внутреннее противоборство и понимала, что со стороны это выглядит, как зреющий заговор.
     - Да обычно, как многие. Лет тридцать на вид. Волосы - длинные, правда, все уже седые и торчат в разные стороны, как будто он ночевал на включённом электрическом стуле. Но лицо молодое, глаза всё время бегают. А сам – сразу видно, что хищная птица, нос такой, как у коршуна. Голос, как у курильщика, а так, не вызывает никакого доверия.
     Знаете, если бы он не сказал этих слов, ну про лучшие пожелания принцу, тебе, то есть, я бы и не подумала ему верить, говорить что-то.
     - А что ты ему сказала? – лицо Фионы было будто каменным.
     - Да так, ничего особенного, - я пожала плечами. – Поблагодарила его и всё. За то, что он усыпил капитана Бауфбота, так выручил меня. И за то, что он верен государству, в твоём лице, Ваше Высочество, - я рассмеялась, но вскоре поняла, что смеюсь я одна. Кирилл и Фиона тревожно переглянулись, их лица всё гуще заливал белый мел. – А в чём дело-то? – я откашлялась. Они переглянулись, Кирилл потёр слипающиеся глаза, Фиона тихо ковыряла кинжалом стол:
     - Вы думаете, это он, милорд?
     - Теперь всё ясно – тот стражник потому меня и отпустил, что узнал. Он доложил начальнику – напрямую. Та сцена в таверне – спектакль.
     - Значит, Макс и Кэт подставили себя напрасно? – Фиона сглотнула и с тревогой посмотрела на своего милорда.
     - Это означает, что вызволить их будет почти невозможно – раз он знает, кто я и где, их охраняют, как всю королевскую сокровищницу.
     - Там будет ловушка, милорд. Они нас ждут.
     - А никто и не говорил, что всё будет просто, - Кирилл выхватил кинжал из рук Фионы и кинул его в дверной косяк – лезвие вошло в дерево почти на половину. – Вставайте – надо отоспаться перед тем, как… - он умолк и пошёл наверх.
     - Что происходит? – остановила я Фиону, когда она уже встала и пошла вслед за Кириллом.
     - Хозяин таверны, - Фиона запнулась и опустила глаза. – Это был сам Удо.

     Мы проснулись ближе к полуночи. В гостинице было тихо, как в склепе. Да и по улицам никто не ходил – я объяснила это наверняка введённым комендантским часом. Кирилл спешно собрался, ещё раз проверил часы, перед зеркалом поправил бляшку на новеньком чёрном плаще и, предупредив, что будет ждать на улице, вышел. Фиона сидела на одной из трёх кроватей и, поставив ногу на стул, поправляла длинный сапог. По контуру в области голени угадывалось наличие кинжала. На ней тоже был чёрный плащ, такой же, как у меня и Кирилла. Мы по-быстрому отоварились прямо перед обедом и теперь выглядели, как близняшки–ниндзя, только без масок.
     Я нервно расхаживала по комнате и жалела о том, что за двадцать с хвостиком лет так и не научилась курить – Аня, несмотря на то, что в жизни не брала в зубы сигарет, всегда утверждала, что курение очень успокаивает. Хотя, где бы я тогда взяла табак – непонятно. Фиона встала и внимательно посмотрела на меня:
     - Вам страшно, миледи? – спросила она тоном более утверждающим, нежели вопросительным.
     - А по мне не видно? – отмахнулась я, унимая порыв бросить всё и сбежать куда подальше. – И чего этот Удо так наш мир не возлюбил? У нас что, плохо?
     - Напротив, - Фиона пожала плечами, поправила волосы, собранные во французскую косу и знаком предложила мне выйти из комнаты. – У вас очень хорошо, главное, спокойно – никакой враждебно настроенной магии. Только старушки всякие, провидицы, а так – ничего особенного.
     - И что же ему не нравится?
     - У него, говорят, невеста к вам сбежала, лет десять тому назад, - почти заговорщицким тоном прошептала Фиона, когда мы проходили по коридору. – Но это – лишь слухи. Никто точно не знает.
     - А что за невеста?
     - Да понятия не имею, - взбрыкнула юная телохранительница. – Очень мне надо с его делами разбираться. Знаю, что как проход к вам открыли, так она со всей семейкой и… фьу, - Фиона свистнула, дёрнув головой.
     - Но зачем-то ведь ей это надо было, - не отставала я.
     - Ну, судя по всему – да. Вы на него сами сегодня посмотрели – согласились бы стать его невестой?!
     - Нет! – меня даже передёрнула от предложенной перспективы.
     - Ну и всё. Сбежала, и флаг ей в руки, - закончила, наконец, наши беседу Фиона.
     Внизу, прямо у входа, нас ждал Кирилл. Он с тревогой озирался по сторонам и нервно шевелил пальцами, очевидно, пытаясь согреть руки. Спустя какое-то время я заметила, что Фиона делает то же самое. Наверное, на уровне рефлекса; через пару минут, я поняла, что мои пальцы двигаются как-то сами собой, словно мне предстояло сдавать анализ крови из вены. Признаться, это мало помогало согреться, а на улице, и правда, было очень холодно. Мы шли на другой конец города. Пройдя центр, обозначенный огромным металлическим кругом на мостовой, напоминавшим «Нулевой километр» в Москве, мы едва не наткнулись на проверяющий патруль. Два удалых молодца, на две головы выше Кирилла, закованные в доспехи, чинно прошествовали вдоль по улице, ничего не обсуждая, ни о чём не переговариваясь, даже не смотря в стороны – они шли, как зомби, в известном лишь им одним направлении. Пока они громыхали латами, проходя мимо нас, мы, как три чёрные кошки, буквально вжались в стену, пытаясь слиться с тенью неосвещаемых улиц.
     Обе луны поднялись всё выше и сохранять конспирацию становилось всё труднее – патрули, как назло, попадались всё чаще, что почти наверняка было связано с приближением заветной цели – тюрьмы города, а скрываться от их глаз становилось весьма и весьма проблематичным, так как стражники теперь бродили целыми кучами и безмолвно обшаривали каждый переулочек, каждую расщелину в стене дома. Они искали, искали нас…
     Наконец, в свете звёзд и лун мы увидели серое здание, такое же, как и остальные, если не считать решётки на окнах и стражу у возвышения на холме – прямо напротив главного входа в казематы города Ляуштрасса. Это так называемое возвышение и привлекло моё внимание. В ночном сиянии я разглядела силуэт П-образной конструкции. На поперечной перекладине висели три верёвки, качающиеся на ветру – у меня перехватило дыхание.
     - А т-третья для кого? – заикаясь спросила я.
     - Для меня, - ледяным, словно северный ветер, голосом ответила Фиона; затем она ухмыльнулась. – Всё распланировал, гадёныш.
     - Не волнуйся, Фиона, - Кирилл взял её за руку, – справимся.
     - Ну, по крайней мере, попытаемся, - девушка улыбнулась и засучила рукав камзола – там я еле разглядела небольшие наручные часики. – Значит так, используем эффект неожиданности… Я хотела сказать, действуем, как получится. Городские ворота – в двух кварталах отсюда, если дойдём до этой стадии – придётся хорошенько побегать.
     - Но ворота наверняка закрыты… - вставила я.
     - Можете быть уверены, - Фиона кивнула. – На месте разберёмся – главное, попасть поглубже в лес, как можно дальше от основной дороги - там уже не будет патрулей, даже сам Удо не решится нас преследовать. Будем думать, ваша крёстная не примет нас за лесных грабителей и не выкинет вон, - она скосила глаза на принца, тот лишь пожал плечами. – Кэт и Макс… Я уверена, Удо не станет их глубоко прятать – он слишком тщеславен и любит поиздеваться. Скорей всего, они в одной из камер. Теперь очерёдность – мы переносимся все вместе, но вы, миледи, вы - наше тайное оружие, наша надежда. Вы войдёте потом…
     - Что ты хочешь сказать? – едва не завопила я. – Я не знаю, что делать. Да и вообще, смогу ли я перенестись? В тот раз это было случайно.
     - У тебя всё получится, - Кирилл взял мои руку в свои. – Главное - не думай, что ничего не выйдет. Мы войдём в помещение – стражники на входе не успеют среагировать. Затем они бросятся за нами – мы постараемся отвести их с Удо подальше от камер заключённых. Ты войдёшь немного погодя и освободишь ребят, - он сунул мне в руки мешочек с «часами». – Затем, если сможете, вы поможете нам. Если нет – бегите. Макс знает дорогу к моей крёстной, она поможет, если что…
     - Нет, не говори так, - я замотала головой, из глаз полились слёзы. – Я не знаю, что мне делать, а если не выйдет?.. Может обойдёмся без переносов? Нельзя по-простому?
     - Сияние действует, только если ты находишься в шкале Обратуса. Не волнуйся, Удо связан с часами, как большинство волшебников в моей стране, а ты – нет, и в этом наш козырь, - Кирилл засучил рукав и посмотрел на меня. – Прости, что втянул тебя в во всё это.
     Темнота улицы буквально озарилась вспышкой света. Я прикрыла глаза рукой и в это мгновение почувствовала, что меня засасывает куда-то. Ощущение было подобно тому, будто ты находишься между двумя магнитами – тебя тянет и туда, и туда, и во все стороны сразу. Я опять глубоко вздохнула, и опять звук этот отразился во мне таким долгим, громким эхом, по окончании которого я будто очнулась от столетнего сна. Наверное, так чувствовала себя Алиса, когда упала в кроличью нору.
     Всё вокруг снова виделось в сероватой дымке или даже мареве, будто бы смотришь на мир поверх разожжённого костра. Я всё так же сидела, прижавшись к стене, и наблюдала за тем, что происходило на площади. Часть стражников ярко замерцали, а затем бросились в открытые двери тюрьмы, где совсем недавно промелькнули два силуэта. Большинство так и остались стоять неподвижно, они лишь повернули головы в ту сторону, где мы стояли; я представила себе, что происходит сейчас у них в мозгу – наверняка, они только подумали зажмуриться, и импульс, посланный от мозга к векам, застрял на полпути.
     Я просидела неподвижно около пяти минут, каждый миг порываясь броситься к дверям. Меня останавливали вспышки света и вылетающие наружу груды металлолома, когда-то бывшие наёмниками придворного волшебника самого кардинала.
     Когда вылетел последний, и за ним вот уже пару минут не вылетал никто, моё сердце застучало ещё сильней. Оно стучало тревожней и тревожней, как бы толкая меня внутрь темницы. Свет постепенно удалялся – это было хорошо видно даже через решётки. Когда внутри всё потухло – Фиона и Кирилл увели преследователей на второй этаж, где в окнах вновь засиял голубоватый свет, я всё-таки побежала внутрь.
     Попав внутрь, я осмотрелась. Когда-то белые стены, теперь местами чёрные от сажи, пара факелов на высоких чугунных подставках, дубовый стол в небольшой комнатке при входе и винтовая лестница, ведущая наверх. В обе стороны вели коридоры с бесчисленным количеством дверей, ведущих в камеры. Я растеряно посмотрела налево и направо - куда бежать, я не знала.
     Я прикрыла глаза, сосчитала до пяти, мысленно произнесла считалочку и двинулась направо – если что, во всём был бы виноват месяц и его дурацкий ножик…
     Я принялась дубасить по всем дверям, заглядывать в каждое маленькое окошечко в поисках ребят и негромко, но весьма слышно выкрикивать их имена. Пройдя треть коридора, я встала, как столб, прислушиваясь к воцарившейся наверху тишине. Только тогда до меня дошло, что так я никогда не найду ребят и уж тем более не смогу их вызволить.
     Не потому, что Кирилл с Фионой доверили мне – обычной столичной неженке - ответственное партийное задание, от которого зависит судьба целого государства и которое вряд ли выполнил даже Джеймс Бонд, а потому, что оба заложника, почти наверняка, застряли в шкале Брутуса, а вытащить две неживые статуи в виде отнюдь не маловесных подростков из тюрьмы, пусть и не очень строгого режима, в сложившихся условиях мне одной будет просто невозможно. Кирилл этого не учёл… да и я, когда в самом начале взялась за это, тоже.
     В момент почти критический, как всегда, пришло озарение в виде полного безразличия. Тогда для меня была одна-единственная цель – найти камеру, где содержали Макса и Кэт. Как ни странно, я её нашла – в самом конце коридора за крепкой дверью в малюсенькое окно я заметила знакомый силуэт. Несмотря на то, что было очень темно, я была готова поклясться, что на фоне оконного проёма я разглядела знакомую фигуру. Силой воли я вновь заставила свои руки засветиться и разнести дверь в щепки; меня охватило радостное волнение, которое я никак не могла подавить.
     Макс, застыв, сидел на подоконнике и вглядывался вдаль, Кэт сидела на охапке сена, опустив голову на руки. Не зная, что делать, я сняла с их рук часы и принялась вертеть, пытаясь понять, как же их «заправить». Наконец, я нажала на какой-то выступ, стёкла откинулись, и из циферблата буквально, из ниоткуда, выросли маленькие пустые песочные часы с открытым верхом. Я запустила руку в мешочек и осторожно, будто слила сложное по приготовлению блюдо, подсыпала песок обоим. Как только верхние половинки оказались заполненными доверху, часы исчезли, превратившись в гравированное изображение, крышки захлопнулись, и у меня на ладони лежала пара «абсолютно обычных часов».
     Не теряя времени, я надела механизмы обратно на руки обоим ребятам и в волнении стала ждать. Чего? Я не знала.
     В голове всплыли слова Кирилла: «Успел забронировать – добро пожаловать, а нет – стой как статуя». Становилось страшно. Сверху не было слышно ни звука, а Макс и Кэт так и сидели неподвижно.
     Тут, будто птица в клетке, в голове забилась мысль. Она жаждала выплеснуться наружу. Я подтащила Кэт к Максу, так, чтобы я могла дотянуться до рук обоих, взяла их за часы и нажала на те же кнопки, что жала раньше. Только теперь, вместо того, чтобы открыться, часы издали пронзительный свист, какого я не слышала раньше, вокруг стало светло, как днём, и я поняла, что две фигуры, застывшие во время первой вспышки, ожили во время второй.
     Кэт непонимающе потирала глаза и озиралась. Макс с удивлением смотрел на меня и теребил волосы:
     - Миледи, что произошло? – спросил, наконец, он.
     - Нет времени, потом объясню, - я подскочила и выбежала в коридор, увлекая за собой ребят. – Фиона и Кирилл взялись отвлекать Удо, пока я тут с вами разбиралась, и по-моему, у них неприятности.
     Макс и Кэт переглянулись и, не говоря ни слова, бросились за мной.
     Мы мигом очутились на винтовой лестнице, взлетели по ней, как на крыльях, не боясь оступиться на узких ступенях.
     Она вела высоко наверх – второй этаж был пуст, и мы поднялись на третий, оказавшийся одной - единственной комнатой. Тяжело дыша, мы застыли в молчании, глядя на происходящее вокруг. В центре комнаты происходило нечто – что именно, разглядеть было сложно, ведь действие отделяли от нас стоящие по кругу наёмники Удо. Они не оборачивались, тяжело сопя и что-то бормоча себе под нос.
     Мы тихонько примостились за ними, приподнялись на мыски и еле разглядели творившееся в центре комнаты.
     Стараясь дышать как можно тише, ребята прошли вдоль стен и образовали своеобразный треугольник. Каждый наблюдал за происходящим со своей точки – благо стражи были все, как один: высокие и глухие, это спасало нас от неминуемой гибели.
     Удо, и правда, казался карликом относительно своих верных слуг, на самом же деле он был чуть ниже меня, но, как когда-то сказала о моём росте Аня: «Выше вас в Москве только Останкинская башня». Сейчас его седые волосы были гладко прилизаны и собраны в хвост. Лишь пара прядок, спадавших на красное от нескрываемого гнева лицо, портили образ лощёного тирана.
     Придворный волшебник стоял на полусогнутых ногах, яростно смотря на свои жертвы. Обе его руки, окружённые красным сиянием, были направлены ладонями на Кирилла. Кирилл стоял перед ним на одном колене и почти померкшим сиянием окружил себя и лежащую рядом Фиону. Она тяжело дышала и, повернувшись на спину, смотрела в потолок больными глазами. Кирилл крепко сжимал её руку, медленно опускаясь на оба колена. Удо ликовал, стражники обменивались злорадными улыбками.
     - Сдавайся, принц, - проговорил он, - ты уже выдал себя.
     - Тебе никто не поверит, - отрезал Кирилл.
     - Если я приведу тебя к престолу Кардинала в цепях… хм, - Удо ухмыльнулся, довольно глядя на слабеющего принца.
     – Я думаю, твоему отцу нечего будет сказать на этот раз. Сдавайся. Всё уже кончено!
     Противоборство продолжалось ещё несколько минут, мне становилось страшно, что мы опоздаем или что один из стражников, наконец, обернётся и увидит нас, когда Кирилл глубоко вздохнул и отклонился назад, защищая Фиону, голубоватый свет вокруг них погас; Удо издал победный клич:
     - Сдавайся, и я пощажу её и ещё двух твоих ребят. Я же понимаю – они не виноваты, в том, что их милорд – глупец!..
     – Удо самодовольно расхохотался. В этот момент с той стороны, где за спинами наёмников стояла Кэт, взметнулась вверх её ладонь. Я не сразу поняла, что она хотела передать мне и Максу, но потом… четыре, три,… её пальцы загибались, а мои инстинктивно начали подёргиваться в ожидании предстоящей схватки, и больше всего на тот момент я опасалась того, что один из наёмников поднимет голову и оторвётся от наблюдения за расправой над принцем и Фионой. Так и произошло – охранник, стоящий ко мне ближе всех, тем не менее поднял голову вверх.
     Он, как и я, не сразу осознал, что значит парящий за спиной его товарищей кулак, но всё-таки резко обернулся. Мои руки сами собой поднялись вверх, Макс и Кэт пронзительно закричали, Удо оглянулся, силясь понять, что происходит, но было уже поздно – треть охранников, находящихся на этаже, лежали замертво, остальные сгрудились в кучу в центре, облегчая нам задачу.
     Мне было их жаль, очень жаль, поверьте, но тогда я даже не осознавала, что люди, лежащие на полу, уже никогда не встанут, единственная мысль, бьющая ключом, была о том, как сейчас спасти Кирилла и Фиону.
     Наёмники разлетались в разные стороны, вскоре перед нами стоял один Удо. Он прижимался к стене, шаря своими жилистыми руками по каменным выступам. Кирилл взял Фиону на руки и встал рядом с нами, спина к спине. Глаза придворного волшебника забегали по комнате в поисках чего-то, что могло ему помочь. Он, ухмыляясь, посмотрел на Макса, на Кэт, затем на Кирилла и на лежащую у него на руках Фиону, но остановил он свой взгляд почему-то на мне.
     Будто молния обожгла его, нервным тиком она прокатилась от левой брови до правой щеки и отобразилась в наигранной улыбке. Потом он глянул на Кирилла:
     - Я вижу, ты заручился поддержкой ещё одного человека, - промямлил он, сгибаясь в три погибели.
     - Обычно ты не так называешь моих друзей, - высокомерно проговорил принц.
     - А как? Мелкие букашки? Они и есть мелкие букашки, - Удо ещё раз оглядел телохранителей принца. – Они ничего не стоят, а ты, глупец, настоящий глупец, недостоин того, чтобы управлять этим королевством, ведь ты даже не знаешь, кто теперь воюет на твоей стороне. Ты не представляешь, какой силой она обладает! – волшебник громко рассмеялся и опять все посмотрели на меня… Когда же это кончится?! Удо, воспользовавшись заминкой, всё-таки нащупал что-то, что искал. С ещё более громким смехом он нажал на выступающий булыжник и провалился в открывшийся люк, который сразу за ним и закрылся. Макс бросился к стене, у которой ещё недавно стоял их главный враг, но Кирилл остановил его:
     - Макс, оставь, нам надо убираться отсюда, и поскорее, - принц сбежал вниз по лестнице, мы последовали за ним.
     Нельзя было терять ни минуты – «часы» истекали, рыцари на улицах могли очнуться в любой момент.
     Никогда в жизни до этого я так не бегала. Ворота показались минуты через три, но когда я обернулась, заметила, что бегут за мной лишь Макс и Кэт. Я хотела остановиться, но Кэт схватила меня за руку и потянула к выходу из города.
     Мы остановились прямо перед закрытыми воротами.
     - Где Кирилл и Фиона? – переводя дыхание, спросила я.
     - У них закончились часы, - ответил Макс. Странно, но я заметила, что ни он, ни она даже не запыхались.
     - И вы бросили их там?!
     - Миледи, но какой смысл, если бы мы тоже перенеслись?
     - То есть?
     - Миледи, поймите, ну стоят они там и стоят. Стражники ведь тоже стоят, - привёл логичные доводы Макс. – А что будет, если мы все перенесёмся? Двери-то пока закрыты.
     - Он хочет сказать, что даже если мы отобьёмся от стражников, ворота без «свечения» нам не открыть.
     Я кивнула и выставила руки вперёд, оба телохранителя сделали тоже самое. Общими усилиями ворота из морёного дуба разлетелись в стороны через полсекунды.
     - Ну а теперь возвращаемся, - позвал за собой Макс, и я поняла весь маразм ситуации – как же сложно жить то в одном времени, то в другом. Там, где мысль сливается с действием, где вечно вокруг мелькают вспышки переноса, где твоё оружие – твои руки.
     Кирилл стоял в квартале от городских стен. Фиона покоилась на его руках, а глаза его были устремлены вперёд. Кэт огляделась и заметила пару стражников в пяти метрах от нас. Грех был бы не воспользоваться таким случаем, тем не менее, она ничего не сделала. Наверное, прочитав у меня на лице вопрос, она пожала плечами:
     - Я не могу на них нападать, они же беззащитны. Это - первый закон нашего клана.
     - Ценю твоё благородство, - кивнула я, - но почему-то, когда вы с Фионой стояли неподвижно, будучи не менее беззащитными, они этим не погнушались, - Кэт виновато отвела глаза и подошла к своему милорду. Я вздохнула, подумала: «Какое счастье, что я не принадлежу к их клану», и направилась в сторону наёмников. Убивать я их не собиралась; несмотря на весь трагизм ситуации, совести я лишилась несколько позже, а тогда я легонько толкнула обоих. От произведённого грохота, подумала я, все очнутся раньше времени. Однако ничего такого не произошло. Макс усмехнулся, Кэт насупилась, очевидно сожалея, что такая замечательная мысль пришла ко мне, а не к ней – закованным в такое обилие железа, рыцарям предстояло проваляться долго – так я думала.
     - На счёт три, - проговорил Макс.
     - Раз, два, три, - ребята разом нажали на кнопочки на часах, нас снова окружил слепящий белый свет и, прежде чем ко мне вернулось зрение, я услышала фырканье и ругань с той стороны, где «отдыхали» рыцари.
     Меня пихнули в спину и, не отдавая себе отчёта, что происходит, я снова побежала. Рядом бежал Кирилл, впереди – Макс, сзади – Кэт, а ещё дальше… Я поняла, что зря рассчитывала на неповоротливость наёмников Удо. Мгновенно осознав, что произошло и что им надо делать, они бежали за нами, громыхая латами. Мы выбежали из города и поняли, что ещё не всё, далеко не всё – с обеих сторон нас окружили небольшие отряды конных рыцарей с собаками.
     Будучи на привязи, псы им только мешали, а вот когда рыцари их отпустили… Я уже говорила, что никогда так не бегала? Мне кажется, что в ту ночь, медленно перерастающую в утро, я по меньшей мере дважды побила мировой рекорд по бегу на длинные дистанции.
     Когда мы вбежали на опушку, за нами ещё гнались, а вот по продвижении дальше в лес, наши преследователи постепенно отстали, вскоре гонка окончательно сошла на нет, и мы смогли передохнуть. Ноги и руки тряслись от долгого бега. Мышцы ныли, не хватало воздуха, а от тупой боли под рёбрами хотелось согнуться вдвое и провести так весь остаток жизни.
     Хотелось и плакать и смеяться одновременно. Так глупо я себя чувствовала и одновременно какой счастливой я была.